– Да что ты так вцепился в эти плошки и мебель? Ну, получим мы первую прибыль, а потом все опять вернется на круги своя. Вот те же арбалеты – цена на них значительно упала после того, как их научились делать другие мастера.
– Это так. Но проволока-то продолжает пользоваться спросом, да и арбалеты твои прибыль приносят немалую, а все почему?
– Ну и почему?
– Да потому что во многих местах делают проволоку, и многие сумели повторить изготовление арбалетов, но никто не может делать этого в таких количествах, как ты. Кузнецам, получилось, и вовсе проще покупать проволоку у меня, чем терять время на ее изготовление самим. Арбалеты их, если пустить по той же цене, что и твои, – они не приносят прибыли, а потому у них они подороже будут, и опять наш товар спросом пользуется. Ну если его под рукой нет, то тогда покупают у местных умельцев, – назидательным тоном говорил купец. – А эти твои вещи и вовсе никто не сможет сделать, так как никто не знает, как их делать, ну не знают они, как изготовить такой станок, а без него нечего и начинать.
– Ты думаешь?
– Я знаю. Конечно, посуду из дерева делали и раньше, но только она не имеет ничего общего с твоей, мы очень хорошо на этом заработаем.
Так вот и вышло, что пробные партии, будучи доставленными в Йорк, разлетелись как горячие пирожки, а остальное накапливалось на складах, скупаемое у первой в этом мире мануфактуры приказчиком Эндрю.
Точнее, мануфактур получалось уже целых три. На одной было налажено изготовление столярных изделий, на другой собирались арбалеты, на третьей тянули проволоку и штамповали наконечники. Все это было поставлено на поток и стало основными статьями дохода Андрея, ну и всех жителей села – в зимнее время, во всяком случае; весной их должны были сменить наемные рабочие, а в том, что Эндрю сумеет их предоставить, Новак не сомневался.
Андрей вышел на крыльцо и, сладко потянувшись, встряхнулся подобно собаке, вынырнувшей из воды. Что и говорить – тело, привыкшее к большим нагрузкам, изрядно отдохнув за ночь, требовало физических упражнений. Пока были в разгаре работы по изготовлению винтовки, он часто ложился далеко за полночь, иной раз приходилось по несколько дней ломать голову над решением той или иной задачи. Ну не был он инженером-механиком и вообще с механикой был дружен постольку-поскольку, спасибо веселому детству: будучи подростком, он был вынужден сам придумывать себе игрушки, собирать велосипед из явного металлолома, и все в том же духе – жили они небогато. Тем обиднее было, когда решение оказывалось очень простым и лежало прямо на поверхности. Но все это сильно изматывало, и он не чувствовал жгучего желания что-нибудь сделать, чтобы сбросить избыток энергии. Правда, после того как они с Анной пришли к взаимному пониманию, вопрос с избытком энергии решался весьма радикально, и Андрей не мог сказать, что такая трата сил ему неприятна. Но сейчас Анна была уже на пятом месяце, беременность у нее протекала не так гладко – все же поздновато она понесла первенца, – не могло это не аукнуться даже на здоровом организме не избалованной цивилизацией девушки, так что о таких нагрузках до поры пришлось забыть.