— Я удивлён не меньше, — покачал головой Виктор, несколько секунд молчал и перевёл взгляд на меня. — Поль? Неужели не будет вопросов?
— Какие тут вопросы, Виктор. Я не вчера родился. Не надо быть провидцем, чтобы понять твой интерес к этим двум персонам.
— Ну да, конечно, — кивнул он, — я забыл, что Карим работал в порту Гамбурга…
— И это тоже. Так что, в твоём решении, убрать этих двоих, ничего удивительного нет. Войны профсоюзов… Эти парни давно на ножах и смерть, даже одного из них, приведёт к большой драке, за передел территории.
— Порт, — добавил Карим, — это серьёзный бизнес. В любой мире.
— Если принять во внимание, что сферы их влияния не заканчиваются Виго, то картина становится ещё интереснее. — продолжил я. — Порто-Франко, Нью-Портсмут. Представляю, что начнётся, когда мы зачистим этих двоих.
— Большая свинья, для нового начальства, не так ли? — усмехнулся Виктор.
— Куда уж больше. Зато, пока вы будете гоняться за виновными и усмирять бандитские притоны, никому и в голову не придёт заниматься кадровыми перестановками.
— И вы сможете уехать в экспедицию.
— Каждый из нас получает свой гонорар.
— Я рад, что вы это понимаете.
— Ладно, не будем затягивать разговор. Мы всё поняли, так что разбегаемся. Когда ты уезжаешь на Базу?
— Завтра утром, с конвоем.
— Удачной дороги.
Мы спустились по лестнице в бар, где гудело безудержное веселье портового кабака. Люди не изменились. Веселятся, пьют и любят так-же, как и в Старом свете. И умирают так-же. Что? Моральные терзания, по поводу задания? Оставьте, господа! Оставьте эти терзания новобранцам, блюющим после первого, убитого человека. Или второго. Это уж как повезёт. Помнится, что Джузеппе Марино держался дольше всех, незлобиво подкалывая «слабых на желудок маменькиных сынков». А потом, когда мы впервые схлестнулись в рукопашную, с чернокожими парнями из «фронта национального освобождения», его выдержка исчезла и после боя он оставил на дороге и завтрак, и обед, и ужин. Один из моих сослуживцев, — русский по происхождению, вспоминая тот бой, цитировал:
Но мы уже не в силах ждать, и нас ведёт через траншеи
Окоченевшая вражда, штыком дырявящая шеи.
Бой был короткий. А потом глушили водку ледяную,
И выковыривал ножом из-под ногтей я кровь чужую.
[44]Правда, русской водки у нас тогда не было. Был ямайский ром. Ром и оглушительная пустота внутри. Звенящая. Но мучились мы только на следующее утро. Похмельем. Работа есть работа.
Выйдя на улицу, мы повернули направо и пошли к нашей машине, стоящей неподалёку. Пустынная улочка, освещённая несколькими фонарями и неоновыми сполохами рекламы. Буквы зажигались поочерёдно, пока название бара не высвечивалось полностью. «Кальмар»… Кто-то из старожилов, рассказывал мне, что в этом мире встречаются кальмары размером со спасательную шлюпку. Интересно, это правда или очередная морская байка о неизведанном мире?