— Таня, мне страшно, — в конце концов позвала она подругу, и Татьяна, уже было задремавшая в кресле с книгой подняла голову, откинув назад волосы, в таком слабом освящении казавшиеся темными.
— Что случилось? — заботливо сонным хрипловатым голосом спросила она.
— А вдруг он ее убил?! — в слезах прошептала Люся. «Смерть отнюдь не самое худшее, что может случится с человеком» — горестно подумала Таня, но не сказала не слова, села с ней рядом на кровать и обняла, потрепав по спутавшимся волосам.
— Я не думаю, — проговорила она, — скорее всего нет…
— А если да?!
Слова повисли в воздухе, оборванные звонком в дверь.
— Я открою… — Таня уже было, сделала пару шагов в сторону прихожей, но Люся ее опередила, бросившись туда первой, забыв про слезы, температуру и свою болезнь.
На пороге стояла Наташа, промокнувшая до нитки. Волосы, не собранные в обычную прическу, лежали у нее на плечах и спине, она напоминала утопленницу, но при этом как-то смущенно улыбалась.
— Я вернулась, — сказала она.
Люся подошла к ней, внимательно посмотрела в глаза.
— Лучше бы ты не возвращалась, — процедила она зло, ударила сестру по лицу и быстро убежала в комнату. Таня, наблюдавшая за ними только тяжело вздохнула.
— Ты просто завидуешь! — крикнула ей в след Наташа, вдруг почувствовавшая себя оскорбленной, — потому что тебя никто никогда не полюбит! И ты никому не нужна, будешь никогда такая…
— Зачем ты так? — холодно, но в тоже время с сочувствием спросила Таня, — она же боится за тебя, она тебя любит.
— За тем, — ответила Наташа, вешая куртку на крючок и снимая мокрую обувь, — что он тоже меня любит. Она не права!
— Она опять сбежала, — равнодушно сообщил Борис, словно исчезновение падчерицы его ничуть не волновало. Он развалился на диване с каким-то дешевым боевиком и читал его так, словно это была самая интересная книга в его жизни.
— Она хоть что-то сказала?! — Антонина мерила комнату шагами и вертела в руках телефонную трубку.
— Не пожелала со мной разговаривать, — бросил мужчина, — плеснула мне растворителем в лицо. Кажется, она попала в плохую компанию.
— Боже, какой ужас, — вздохнула Антонина Анатольевна, хрустнула пальцами, стала набирать какой-то номер, но вдруг испугалась и сбросила, — Танечка моя… в дурную… — она, как-то боязно и торопливо бросилась в прихожую одевать дождевик и сапоги.
— Ты куда? — поинтересовался Борис, хотя это волновало его мало.
— Искать ее, — крикнула Антонина голосом хриплым, словно она с трудом сдерживает слезы и хлопнула дверью.
Дождь лил как из ведра и постепенно город превращался в одну большую темно-синюю лужу. Потоки воды бежали по асфальту, стекали с крыш, везде что-то капало, журчало или бурлило… И хлюпало у Антонины в сапогах, которые, не выдержав такого количества воды, попросту дали течь. Она промокла, замерзла и хотела домой, но осознание того, что Татьяна в опасности было куда страшнее этих неудобств.