В результате узнаём, что рейтинг Гарварда — два нобля, Сорбонны – полтора, а Массачусетского технологического – три с половиной (само собой, рейтинги и ВУЗы условны, как выигрышные билеты на рекламе лотерей).
Но это не всё, далеко не всё. Моё предложение гораздо глубже, чем примитивное деление с умножением. Действительно, на что ноль не дели и на что ноль не умножай, рейтинг подавляющего большинства российских вузов останется нулевым. Вот тут-то вступает в действие вторая часть предложения: в числитель следует ставить не действительное число выпускников – лауреатов Нобелевской премии, а ожидаемое! Ожидаемое, понимаете? Мы-де ожидаем, что за последующие семьдесят лет из стен Воронежской Медакадемии выйдет сорок пять нобелевских лауреатов! И тут же курс всяких гарвардов и массачусетов падёт к ногам Воронежской Медакадемии, как пал курс доллара к рублю в бюллетене банка СССР от тысяча девятьсот шестьдесят второго года.
Это лишь пример — уж очень я за Воронежскую академию переживаю, сплю и вижу, как вытащить её из… ну, вдаваться в детали нужды нет. Точно так же будут введены рейтинги коррупции: путём применения коэффициента ожидания. Ожидаем, что через семьдесят лет подношения в той же медакадемии сведутся к букету цветов в день экзаменов.
Аналогично и с инновациями (ожидаем, что через семьдесят лет в Сколкове…), и с рабочими местами, и с конкурентоспособностью картошки, да с чем угодно!
Сразу вернётся гордость за страну, и Акакий Акакиевич перестанет бесплодно грустить. А будут ли обращать внимание на наши суверенные рейтинги учёные Великобритании, абитуриенты Норвегии, картофелеводы Турции или банкиры Китая, дело десятое.
К оглавлению