ЗАЧЕМ?
Фиалка снова вздрагивает и громко сморкается в огромный кружевной платок.
– Я искуплю все эти жизни! – шмыгает носом мисс Скрэби; ее глаза красны от слез. – Я искуплю их единственным известным мне способом!
– У-у-у! – отзывается Жир из-под стула.
– Ну чистая мелодрама, – фыркает Опиумная Императрица и уплывает прочь.
Глава 19
Ритуал ухаживания
2010 год
Фестиваль Чертополоха – второе по значимости общественное событие в календаре Тандер-Спита после Вечера Наследия Гая Фокса в ноябре, сообщил мне Норман. И приехав в субботу утром, я понял, что он не заливал. Здесь был представлен «Le tout[102] Тандер-Спита», как окрестил Ядр завсегдатаев «Упитого Ворона». В разных углах знаменитого Чертополохова Поля я обнаружил всех парней из бара: Джимми Оводдса, Рона Харкурта, Джека и Кена Вотакенов, Чарли Пух-Торфа, Билли Биттса и целое стадо жен, детей, мобильников, собак и горных велосипедов. Фестиваль совместно спонсировали Медицинский Центр Лысухинга и «Эхо Ханчберга»; конечно, местные шишки торчали здесь же: я заметил сэра Теренса Лысухинга – он общался с hoi polloi[103] (я избавил от страданий индонезийскую игуану его дочери) – и члена Парламента Брюса Йарбла. Как-то он вызвал меня в Джадлоу наложить бандаж его скаковой лошади, а теперь расхаживал здесь в твидовой шляпе, приветственно кивая направо и налево в стиле «Кто есть кто».[104] Миссис Цехин и Эбби Ядр наняли палатку с пиццей и куриными наггетсами, а миссис Ферт организовала ясли и видеозал для детей. Я бродил среди честного сборища. Кто-то зажег стену из палочек благовоний – перебить вонь дохлой рыбы с реки Флид, и фимиам разносился по полю, смешиваясь с запахом попкорна, примятой травы и автомобильного масла, придавая всему мероприятию атмосферу единения. Я всегда сентиментален к подобным вещам.
– Неплохо, да, – согласился Рон Харкурт, когда я отозвался о размерах чертополоха. – Храни, Господь, фосфаты.
– Рон умудрился заполучить два гранта под это поле, верно, прохиндей? – вставил Билли Оводдс, появившись рядом и всучив мне банку гватемальского светлого пива. – Еврогрант, чтобы не сажать здесь генетически модифицированные баклажаны, и грант Совета Природы на защиту чертополоха как вымирающего сорняка.
– Отличная работенка, если ее заполучить, – прокомментировал Норман, вылезая из переносного туалета позади нас.
– Пошел к черту, – отозвался Рон Харкурт и выпалил из парализующего ружья, объявляя начало игры.
– Эй! – завопил Норман, борясь со своим аппаратом. – Подождите меня, ребята.
Через пару секунд воздух заполнился ревом сотен косилок. Мужчины зажимали поле с двух сторон своими легковозбудимыми агрегатами – последнее достижение науки и техники, в случае Нормана. Семена чертополоха разлетались повсюду, маленькие колючки свистели в воздухе с сумасшедшей скоростью. Женщины, выстроившись рядами за колючей изгородью, свистели, улюлюкали и посылали мужчинам поцелуи, потягивая шампанское с апельсиновым соком из пластмассовых стаканчиков.