Могадор? Что-то знакомое. Кажется, о нем упоминал в трактате доктор Скрэби?
– Господи, – выдыхает доктор Скрэби через минуту после того, как Тобиас Фелпс застенчиво разоблачается. Быстрого взгляда на анатомию молодого человека хватило бы любому зоологу, чтобы понять – им попалось нечто примечательное. Доктор Скрэби скользит взором знатока по существу перед ним, и у него перехватывает дыхание. – Потрясающе, – бормочет он.
Похожие на руки ступни.
Обилие на теле оранжевых волос, усыпанных звериными блохами.
Поврежденный копчик.
– И еще вот это, – добавляет Тобиас Фелпс, указывая на склянку.
Скрэби разглядывает ее содержимое, и вскоре пульс его бешено учащается.
– Я первый, кто?… – спрашивает он юношу безумным шепотом.
– Не считая доктора Лысухинга в моем детстве. И моей матушки, но она мертва. – Тобиас на мгновенье замолкает, а затем признается: – Я крайне редко раздеваюсь донага, сэр. Даже, когда один. – Скрэби поднимает брови. – Знаете, мое воспитание, – грустно шепчет Фелпс. – Мои родители… порицали наготу.
Сердце доктора проделывает сложное сальто.
– Да, – изрекает он, прочистив горло. – Я все понимаю. А теперь лягте, пожалуйста, – приказывает он молодому человеку. В голове вертится фраза «на блюдечке». Тобиас же, со своей стороны, конечно же, замечает, насколько кардинально изменилось отношение таксидермиста, превратившись во внезапный необычайный интерес. – А теперь, – объявляет Скрэби, выдавливая улыбку, – мой дорогой юноша, я должен изучить вас подробнее.
Я набрал «примат Могадора» и подождал дальнейшей информации. Пока компьютер осуществлял поиск, я огляделся: школьники текли по лестнице, словно жидкое тесто с антигравитацией. Весь зал отзывался эхом. Мне здесь не нравилось. Мурашки по коже.
И тут раздался сдавленный писк, и на экране появился текст: розовый на желтом фоне, под навязчивый ритм техно. Я посмотрел.
Человекообразный примат Могадора: также известен – ошибочно, из-за наличия хвоста, – как мартышка-джентльмен.
Господи боже. И это еще не все.
Я принялся читать, и вскоре меня уже подташнивало от возбуждении.
Карл у Клары украл кораллы, повторял я про себя, когда доктор Скрэби извлек маленькую рулетку и измерил по окружности мой череп. Собирала Маргарита маргаритки на горе, думал я, когда он светил фонариком мне в глаз. Затторшахты, затторлегких, перебирал я, когда он заглянул мне сначала в одно ухо, потом в другое. Заттортруб. Сухощавый Заттортруб. Я увидел его лицо и гримасу отвращения, когда он протягивал мне склянку. И другие лица тоже: Малви, и Оводдсов, и Ядров, и Биттсов. Жена Томми Болоттса – из Биттсов. Джесси, которая обзывала меня дубиной. И живот Джесси, круглый, с ребенком внутри.