– Видите ли, – перебил меня таксидермист. – Я бы очень хотел представить вас мистеру Дарвину, прежде… – Он на секунду замолчал, переминаясь с ноги на ногу. – Прежде, чем вы нас покинете, – наконец добавил он. – И Банкет – великолепная возможность!
Прежде, чем вы нас покинете? Я и не думал уезжать. Мы с Фиалкой непонимающе переглянулись. В последнее время доктор Скрэби вел себя весьма странно.
– Я в вашем распоряжении, сэр, – учтиво откликнулся я. Похоже, ему понравилась эта мысль.
– В моем распоряжении! – просиял он. – Да! Превосходно! Тогда я одолжу вам один из старых смокингов, и вы к нам присоединитесь!
Фиалка улыбалась, засовывая клочок бумаги поглубже в складки платья.
– К нам? – переспросил я, обменявшись взглядами с мисс Скрэби. – Смею ли я предположить из ваших слов, доктор Скрэби, что ваша очаровательная дочь будет среди гостей? – закончил я, стараясь не покраснеть.
– Кто? – удивился он. И наконец сообразил: – А, вы имеете в виду Фи. Да, конечно, – ответил он немного рассеянно. – Фиалка всегда таскается со мной на подобные рауты, верно? Хотя танцует она неважно. – Фиалка, уловив смысл моего вопроса, подавила смущенный смешок.
– Тогда я присоединюсь к вам даже с большим удовольствием, – произнес я, тщетно пытаясь не расплыться в улыбке. Я пойду на Банкет во дворец, в сопровождении мисс Скрэби! Я так обрадовался этой перспективе, что даже на мгновение позабыл, что минуту назад вручил ей начало моего ужасного признания. Мое восхищение дочерью таксидермиста теперь стало ясным как день, но доктор Скрэби, похоже, не обратил внимания.
– Пойдемте, мистер Фелпс! – нетерпеливо позвал Скрэби из коридора. – Давайте сообразим вам какой-нибудь костюм.
Я повернулся к Фиалке. Она смотрела на меня с очевидным испугом.
– Ваше откровение и впрямь весьма необычно, – прошептала она. – Какая необыкновенная, странная смесь течет в ваших венах, мистер Фелпс! Ваша мать Акробатка, а отец примас, архиепископ!
Примас?
– Нет, – выпалил я. – Не примас! Я не дописал слово! Не примас, а…
– Идемте, Фелпс! – закричал Скрэби.
Мне помешала судьба. Я потряс головой и бежал.
Внезапно в небо надо мною взлетел фейерверк, и я понял – сегодня Ночь костров.
– Где обезьяна, вашу мать? – заорал я на близнецов, ураганом слетая по ступенькам.
– Нету, – произнесла Роз, похлопывая себя по животу. – Ой! У меня спазм.
– У меня тоже, – заявила Бланш. – У нас определенно начинаются схватки.
– Да, а чуть раньше было такое странное ощущение, – сообщила Роз.
– Как будто мы вот-вот лопнем, – пояснила Бланш.
– Ради бога, – ответил я, размышляя, сколько еще парней по стране лицезрят тот же самый спектакль. Прошло девять месяцев с тех пор, как правительство объявило Премию за рождение ребенка. Совпадение, или как? – Наверное, у вас метеоризм или изжога, – процедил я. Есть предел терпению любого мужчины. – Послушайте, я только что был наверху, и там нет и следа…