– Не могу сказать, Стэн.
– В этом году уже поздновато, конечно. Но ее мать пишет, что можно начать учебу после Рождества. А может, она будущей осенью поедет учиться. Это Рут решать. Может, у нее другие планы.
– Мне уйти, что ли? – спросила Китти. – Хочешь ему сказать?
– Что сказать? Рут, сидевшей под столом, стало не по себе.
– Китти, – сказала миссис Поммерой. – Пожалуйста.
– Он же не знает, правда? Хочешь с глазу на глаз с ним поговорить? А кто ему скажет? Она, что ли, ему скажет?
– Все нормально, Китти.
– Что вы хотите мне сказать? – спросил Стэн Томас. – О чем со мной поговорить с глазу на глаз?
– Стэн, – сказала миссис Поммерой, – Рут должна кое-что тебе сказать. Кое-что, что тебе не понравится. Ты должен поговорить с ней скорее.
Эдди, пошатываясь, добрел до стола, приподнял уголок скатерти и увидел Рут, которая сидела, поджав колени к груди. Эдди, облаченный в толстенный подгузник, присел напротив Рут и уставился на нее. А она – на него. На мордашке малыша застыло изумленное выражение.
– Что мне не понравится? – спросил Стэн.
– Об этом с тобой должна поговорить Рут, Стэн. Китти просто языком мелет.
– О чем?
Китти сказала:
– Ну угадай, Стэн. Ой, какого черта? Мы так думаем, что у Рут будет ребеночек.
– Китти! – воскликнула миссис Поммерой.
– Да что такого? Хватит на меня орать. Господи боже, Ронда, ну не хватает у Рут пороха сказать ему. Кончай уже, говори. Видишь, бедняга понять не может, что к чему.
Стэн Томас молчал. Рут слушала. Тишина.
– Она никому не сказала, кроме нас, – сказала миссис Поммерой. – Об этом никто не знает, Стэн.
– Скоро узнают, – сказала Китти. – Она пухнет не по дням, а по часам.
– Почему? – тихо спросил Стэн Томас. – Почему вы решили, что у моей дочки будет ребенок?
Эдди заполз под кухонный стол, и Рут протянула ему грязную деревянную ложку. Эдди радостно улыбнулся.
– Потому что у нее месячных уже четыре месяца нету и потому что она пухнет! – объяснила Китти.
– Я понимаю, это неприятно, – сказала миссис Поммерой. – Я понимаю, это тяжело, Стэн.
Китти брезгливо фыркнула.
– Не надо переживать за Рут! – заявила она громко и решительно. – Подумаешь, делов-то!
Наступила очередная тягостная пауза.
– Да ладно вам! – воскликнула Китти. – Подумаешь, дите родить! Скажи ему, Ронда! Ты их почти два десятка нарожала! Как из пушки! Это всякая может!
Эдди сунул ложку в рот и издал блаженный вопль. Китти приподняла скатерть, заглянула под стол и расхохоталась.
– Ой, а я и не знала, что ты здесь, Рут! – воскликнула она. – Я про тебя и думать забыла!