Соглашение между черными было заключено. Мы все, конечно, неуживчивые засранцы, но если баланс сил очевиден, а интересы соблюдены, то не против действовать по правилам (ну, какое-то время). Естественно, Сатал мне ни на грош не верил, а потому откладывать дело в долгий ящик не стал – подозревал, что, подумав еще, я сумею от обещанного улизнуть. За час местный юрист составил пресловутый разовый договор, самый странный из тех, что я видел. Принудительная анимация в нем упоминалась только один раз, а слов «труп», «зомби» или «мертвецы» вообще не было. На каждой строчке шли бесконечные ссылки на пункты закрытых циркуляров, уставов и секретных перечней, которые Сатал аккуратно достал из сейфа и разложил передо мной. У меня было такое дурацкое ощущение, что у них есть типовая форма договора с некромантом и это как раз она. Запрещено законом, говорите, да? Я дважды перечитал текст: понять, о чем там идет речь, для непосвященного было совершенно нереально, но в конце цифрами и прописью стояла сумма в одну тысячу крон (командировочные расходы и проживание за счет заказчика). Возможно, это очередная глупость, но придется рискнуть. Я подписал бумаги. Мое сердце грела мысль о том, какая рожа будет у Ракшата, когда покажу ему тему своей дипломной работы.
Уже в дверях меня догнала еще одна отличная идея.
– Учитель, можно вопрос?
– Ну?
– Почему Шорох способен рассуждать?
– Загадка природы. Меньше думай над такими вещами – дольше здоровым останешься!
Все-таки нет в жизни совершенства.
Эдан Сатал и Рона Кевинахари сидели в кабинете старшего координатора северо-западного региона и пили чай (сиамский, без молока и сахара, из маленьких фарфоровых чашек).
– Ишь ты, таксидермист, – бурчал под нос черный маг.
– Ты сам виноват в происшедшем, – спокойно сообщила Рона, на ее лице не было ни малейших следов слез или испорченного макияжа, – я ведь просила тебя изучить его дело.
– При чем тут это? – недовольно поморщился Сатал.
– Значит, не изучил, – эмпатка вздохнула, – нельзя так много общаться с Фатуном! Я понимаю, что вы давно знакомы и тебе с ним просто, но он склонен сознательно обеднять интерпретацию реальности с целью оправдания силового метода решения вопросов. Это заразительно!
Сатал ухмыльнулся:
– В первый раз слышу, чтобы чистильщика так вежливо называли воинственным идиотом.
– Именно это я и имела в виду, – невозмутимо парировала эмпатка. – Мы оба понимаем, что «черный маг-идиот» – это синоним покойника.
– Не цепляйся к словам! Тем более что досье я читал, и ничего особенного там нету.
Эмпатка вздохнула: