Я хорошо запомнил этот день, в мельчайших подробностях, именно тогда, 21 июля 2008 года, меня первый раз навестил наш российский консул. Начался он без особенностей — ранний подъем, зарядка, «душ», ваххабиты угостили кофе, попил и лег на кровать. К этому дню я довел количество отжиманий до 200, чем вызвал еще большее уважение среди сокамерников. Многие пытались потягаться со мной, но самый выносливый «ломался» на пятом десятке.
После подъема проверка, прогулка, обед, занятие языком под руководством молодого моджахеда Рафика. Мы сидели на втором ярусе, и я пытался понять спряжение арабских глаголов, тот, как мог, объяснял. Писал слова, выделял приставки и окончания. Но дело шло туго, способностей к языкам не обнаруживал никогда, но я силой заставлял себя учить слова и составлять из них предложения и правильно произносить, используя спряжения и склонения.
Особенно тяжело давались гортанные звуки, не имеющие аналогов в русском языке. Но путем длительных тренировок произношение улучшалось. Не скажу, что добился идеальных результатов, но по крайней мере меня стали понимать, а это главное.
В 13–00 неожиданно в камеру зашел офицер и что-то сказал пахану, тот согласно кивнул и подошел ко мне:
— Иванов, приехал консул России, он хочет с тобой поговорить.
— Консул? — переспросил я, боясь, что ослышался.
— Консул, консул, — кивнул капран. — Я дам тебе хорошую одежду, и ты выйдешь к нему. Только не говори ничего плохого про тюрьму, он вряд ли тебе сразу чем-то поможет, а тебе еще здесь долго сидеть. Понял?
— Да, понял! А зачем мне твоя одежда, если у меня своя есть?
— Нет! Твоя плохая, ты должен показаться в хорошей одежде и сказать, что к тебе здесь нормально относятся. Офицеры попросили тебе это передать. Не осложняй себе жизнь!
— Да, я все понимаю, Тони. Скажи офицерам, все будет беги (хорошо)!
Скинул свои лохмотья и облачился в белую футболку и новые синие джинсы, на ноги надел белые носки и новые кожаные тапочки, любезно предоставленные Тамилом.
Везде показуха, даже здесь! Держат в ужасных условиях, но к представителю России должен выйти прилично одетым и сказать, что сидеть здесь — одно удовольствие. А может, еще попросить, чтоб благодарственное письмо написали в адрес тунисских властей? Или вообще тут остаться? Ну, придурки полные!