Большинство выходцев из Гребенчатых гор селились в человеческих городах или закладывали свои деревеньки, но некоторые предпочитали уединенные лесные домики-мастерские — и не отвлекает никто, и за дровами для кузницы далеко ходить не надо. Их-то и называли одинцами.
— Вот почему вы так рванулись в Выселок?
— За каменными стенами оно всяк спокойнее, — вздохнул гном, на весу укутывая клинок в замшу и бережно, будто стеклянный, укладывая в короб. Жена мрачно сопела за дверью, набираясь духу для решительной атаки. — Да и крик, ежели что, найдется кому поднять. Ну хочешь, в доме на лавке тебе постелю?
Я потянулась за лежащим на соседнем стуле кожушком.
— Поеду, Карст. Козу надо доить. Спасибо за вечер!
— Да всегда пожалуйста. Заходи через недельку, у меня новый завоз будет.
Жена отчетливо заскрипела зубами.
— Всенепременно.
Вторая крыса неожиданно вспрыгнула мне на плечо, пощекотала усами ухо.
— Ну и выдержка у тебя, — восхитился гном. — Прям драконья!
Я только усмехнулась, осторожно отцепляя любопытную тварь от куртки и ссаживая на стол.
Не говорить же ему, что я услышала цокот коготков еще из противоположного угла лавки.
«Нежить, следы… чушь какая».
Я решительно сгребла мерина под уздцы. Дымок, разомлев в теплом сарае, совершенно не понимал, зачем надо плестись куда-то в ночь, да еще по такому морозу, и уперся всеми четырьмя копытами, протестующе мотая задранной башкой. Выругавшись, я отпустила поводья. Выругалась еще раз. Ну не тащить же мне его волоком, пока не переупрямлю! То есть я-то могу, но как поздние прохожие отреагируют на мрачно сгорбившуюся девку, за которой вместо салазок с хворостом волочится присевший на задние ноги конь?!
— Вот отдам волкам, будешь знать, — припугнула я. Дымок насторожил уши. — Или сама съем.
Мерин задрал верхнюю губу в раскатистом саркастическом фырканье.
— Ну и пес с тобой, — разозлилась я, стягивая с коня чересседельные сумки и вскидывая себе на плечо. Ничего, как-нибудь донесу. За городом и перекинуться можно будет. А упрямая скотина пусть стоит в сарае до утра, перед работой заскочу и заберу, Карст вряд ли станет возражать. Небось решит, что я последовала его совету и заночевала в городе.
Дымок, помедлив, шумно вздохнул и потопал следом, нагнав меня уже у порога. Я молча забросила сумки обратно и вскочила в седло. Конь регулярно откидывал подобные коленца, но возвращаться домой пешком еще ни разу меня не заставил — главное, показать, что ты настроена решительно и действительно уходишь.
А морозец-то всё крепчал и крепчал. Пришлось уткнуться носом в меховой воротник, чтобы не вдыхать доходящие до самой груди колючки. Город словно вымер, стражники даже не соизволили выйти из каморки при воротах, досадливо махнув мне рукой в окошко — мол, проезжай быстрей, ненормальная!