Лева считал дело решенным. Да и Ракитин почему-то не отнекивался. Видно, Лева преподал ему хороший урок.
* * *
У Степана и Любы жизнь круто повернула. В штаб полка пришел работник милиции и сообщил командованию: ищут гражданку Березину Любовь Андреевну, а она проживает в доме офицерского состава.
Первыми после командования новости узнают штабные писари. Вадим Соболевский прибежал к нам в отделение и с мефистофельской улыбочкой сообщил:
– Вашу Золушку милиция ищет!
Степан чуть не избил его, мы с трудом удержали.
– Ты не кипятись, сходи сам узнай, - обиженно буркнул Вадим.
Кузнецов тут же отправился в милицию. Возвратился оттуда мрачный. Не глядя мне в глаза, сказал:
– Действительно, разыскивают. Почему - мне не сказали. Кто я для них - рядовой солдат, посторонний.
– Надо поговорить с Шешеней, - посоветовал я.
Мы пошли к замполиту. Я все время думал: зачем понадобилась милиции простая, скромная девушка?
Шешеня уже знал о визите из милиции. Он встретил нас тоже озадаченный. Люба ему, как и всем нам, несомненно казалась хорошим человеком.
– Тут какая-то ошибка, - сказал замполит.
– Я пойду к Любе, пусть объяснит все сама, - решил Кузнецов.
– Иди, - согласился Шешеня, а глазами сделал мне знак: «Будь с ним».
Люба сидела с книгой у окна, девочка спала на кровати. В комнате пахло молоком, чистым младенческим тельцем, стираными свежими пеленочками. Мне кажется, для этой комнаты больше всего подошло бы старое русское слово - светелка. Так здесь было ясно, бело и уютно, просто не хотелось начинать разговор.
Степан сел к столу, положил перед собой большие загорелые руки и так застыл.
– Что случилось? - почувствовав недоброе, спросила Люба.
Я глядел в ее прозрачные голубые глаза и думал: «Нет, у преступницы не могут быть такие глаза!»
Кузнецов и в эту трудную для него минуту оставался верен себе, сказал прямо:
– Пришла бумага, тебя ищет милиция.
К моему изумлению, Люба не очень-то удивилась этому известию.
– Пропала, вот и разыскивают. Мама письмо мое от тетки не получила, я же туда не доехала. А которое отсюда написала, еще не пришло, а то и затерялось. Вот и кинулись меня искать. Бедная мама извелась, наверное. И я-то хороша: конверт в почтовый ящик бросила и успокоилась, надо было телеграмму послать.
– Ты не одно письмо отправила, о девочке тоже написала, с внучкой мать поздравляла, - напомнил Степан.
– Я-то написала, а она, видно, не получила. Надо сегодня же телеграмму отбить.
Я подсказал:
– С оплаченным ответом.
– Правильно, - обрадовалась Люба, - и мы и она уверимся, что все в порядке.
– Это сейчас же организуем, - солидно сказал Степан, пряча глаза от Любы: ему было неудобно, что он подумал о Любе нехорошее.