И тут вертолет врезал. Из всего бортового, почти что по тому месту, где группа Мазура располагалась с полминуты назад. Свист ракет, тявканье автоматических пушек, непрерывный стук осколков по стволам, словно великанские гвозди забивают…
— Наддай! — рявкнул Мазур.
Они наддали. Разрывы чуточку передвинулись — но не двинулись им вслед. Значит, не заметили, лупят вслепую… неужели по наводке тех, с корабля? Но тогда выходит, что и корабль…
Они остановились примерно через полкилометра, шумно переводя дух. Вертолеты уже не стреляли — ну да, летчики должны понять, что не стоит зря жечь боекомплект, «крокодил» все же мало приспособлен для того, чтобы накрыть прицельным огнем затаившуюся в густой чащобе невеликую кучку людей…
Два немаленьких куска леса, тот, откуда они вовремя убрались и тот, где засел Мануэль, словно великанской косой выкосило: торчали разнокалиберные пни, исхлестанные осколками и пулями деревья повалились беспорядочной кучей, кустарник будто выстрижен — на совесть потрудились винтокрылые, мать их так…
Мазур осторожно пробрался к берегу, к крайним деревьям, залег за стволом, чуточку высунулся, глядя в бинокль, который держал вертикально, вывернув голову. Один из вертолетов висел над самой «хижиной», отчего крышу из пальмовых листьев немилосердно трепало тугой струей воздуха, а кое-где и разметало.
С него выбросили трап, и на палубу проворно спускался штурман. Второй вертолет висел высоко над рекой, порой разворачивая нос вправо-влево, напоминая змею, готовую нанести удар. Ни черта не понятно. Ясно одно: случилось некое трагическое недоразумение.
— Ну, и как ты все это объяснишь? — тихонько спросил он Лаврика.
Тот пожал плечами:
— Сам теряюсь. Агентурная информация была четкая: это корыто перлось от Философа к сепаратистам в Нандолу и везло что-то интересное…
Лицо у него было спокойное, а глаза — честнейшие: что человека, хорошо знакомого с Лавриком, ни в чем не убеждало. Но не вступать же с ним в перепалку, когда не знаешь толком, какие претензии ему предъявить, и есть ли они вообще… Одно ясно: задание они провалили, исходные данные оказались насквозь неправильным и…
— Командуй, — с непроницаемым видом сказал Лаврик.
— А что тут скомандовать? — пожал плечами Мазур. — Сделаем крюк и выйдем к условленной точке рандеву.
Добавил про себя: и будем надеяться, что Мануэлю с его ребятами тоже повезло, есть кому выходить в условленную точку, чтобы сделать оттуда десятикилометровый переход к поджидающему их вертолету…
…Сесть им пока что не предлагали, так что Морской Змей и Мазур с Лавриком остались стоять в положении «вольно» — напротив сидевших за небольшим столом двух генерал-майоров в летней форме. Генерал-майоры представились кратко: «заместитель ГВС (главный военный советник, фактический командующий, находящимся в стране пребывания воинским контингентом) Филатов», «заместитель ГВС Рогов», не озаботившись уточнить своей функции. Впрочем… Тот, кто служит не первый год, легко может сделать для себя некоторые выводы. Филатов, несомненно, стопроцентный строевик, у него лицо такое. А вот Рогов, есть сильные подозрения, не кто иной, как заместитель по политчасти. Опять-таки лицо у него такое, что невольно наталкивает на такую именно догадку. Мазуру вспомнилась фраза из какого-то романа: «Человек с лицом и голосом праздничного оратора». Вот-вот, очень похоже, есть отпечаток ярко выраженной, присущей замполитам идейности…