Зачинщики аферы, Ламотт и ее муж, рассчитывали одурачить Рогана, обобрать его и выйти сухими из воды. Легковерный кардинал читал письма, доставляемые ему Ламотт, с подписью самой королевы, которые приводили его в слезный восторг. Очевидно, опутавшие его ловкачи собирались довести несчастного простака до крайней нелепости положения, а затем открыть перед ним всю зловещую истину. Тогда, увидев воочию, как он по-дурацки попался, кардинал сам не захочет поднимать шума и уплатит Бомеру долг из своего кармана. Ожерелье же давно было отправлено в Англию, там разобрано и продано по частям.
Психологически проходимцы рассчитали точно, но упустили из виду материальное положение жертвы. Кардиналу совершенно неоткуда было взять полтора миллиона. Он запутался сразу, не уплатив вовремя Бомеру, и заставил того обратиться прямо к королеве.
Калиостро мог бы избежать каких-либо неприятностей, связанных с этим делом, поскольку его участие ограничивалось лишь ворожбой, да и то проведенной без свидетелей. Но ему сильно повредила деятельность Лоренцы. Она все время общалась с Ламотт, и этого, к сожалению, невозможно было скрыть. Однажды, когда злополучный кардинал особенно серьезно усомнился, Ламотт устроила ему якобы свидание с королевой. У Лоренцы постоянно в доме бывала некая баронесса Олива, внешне очень походившая на королеву Марию-Антуанетту. Вот эта особа и разыграла на свидании роль королевы.
Это обстоятельство всплыло наружу и бросило весьма подозрительную тень не только на супругу великого чародея, но и на него самого. Как только начались аресты после раскрытия мошенничества, Лоренца немедленно бежала из Парижа, и, таким образом, все подозрения пали на одного Калиостро. Он же не стал скрываться, очевидно уверенный, что против него нет серьезных улик и что, когда его оправдают, слава его еще ярче засияет.
В фантастической афере с колье Мария-Антуанетта оказалась абсолютно невиновной. Кардинал Луи Роган был связан тесными родственными узами с другими знатными семьями, прежде всего с Субизами, Марсанами, Конде. Все эти семьи чувствуют себя смертельно оскорбленными. Крайне возмущено и высшее духовенство. Взят под арест кардинал. Жалобы доходят до Рима. Таким образом, оскорбленными чувствуют себя и аристократы, и духовенство.
Полно решимости бороться и могущественное братство масонов, ибо жандармы препроводили в Бастилию не только кардинала, покровителя масонов, но и Калиостро, их главу.
Более занимательного сюжета придумать просто невозможно. Даже полет на шаре братьев Монгольфье, завоевавший человечеству небо, не привлекал такого внимания Парижа. Да что Парижа — всего света! Бессмертные произведения Вольтера, Жан Жака Руссо, Бомарше на протяжении десятилетий не расходились такими огромными тиражами, как речи защитников, — за неделю. Еще до слушания дела речи защитников, по закону не подлежащие цензуре, публиковались в печати. Книжные лавки брали штурмом, приходилось вызывать полицию. Семь, десять, двадцать тысяч экземпляров, еще с влажной типографской краской, рвали из рук книгонош. В зарубежных посольствах посланники упаковывали пакеты целыми дюжинами, чтобы, не теряя времени, переслать самые последние новости о процессе своим сгорающим от любопытства государям.