Все в растерянности, но Маринг… Такое ощущение, что исчезновение Патакона его беспокоит меньше всего.
— Как у вас? — спрашивает Люч.
— Пусто, — отвечаю я.
— У меня тоже ничего, — отрицательно качает головой Дершог.
Я стою и не знаю что делать. Хочу, чтоб кто-то отдал мне команду, как в армии. Мне кажется, похожие мысли посетили моих коллег. Странные ощущения.
— Ну что же, — говорит Люч. — Здесь стоять бессмысленно. Давайте спустимся в столовую.
— То есть как спустимся? — удивляется Взбрык. — А как же Патакон? Мы что больше не будем его искать? С глаз долой — из сердца вон?
— Что ты предлагаешь? — демонстративно сдержанно спрашивает Люч. — Обшарить жилой модуль еще раз?
— Я понял, — Взбрык нервно улыбается, трясет вытянутой вперед правой лапкой. — Вы договорились… Я понял… Вы приговорили его…
— Что ты несешь? — морщусь я.
— А ты молчи. Слепец! Ты не видишь очевидного. Посмотри в их глаза. Они его приговорили. Им нужна пища.
— Что ты несешь, — морщась повторяет мои слова Люч. — Ты послушай сам себя.
— У него стресс, — равнодушно делает вывод Маринг. — Голод. Страх перед возможностью смерти.
— У меня стресс, — мотает головой Взбрык. — А у вас нет. Я с ума сошел, а вы все нормальные. Так объясните мне, сумасшедшему… Куда делся Патакон?! Может он в космос вылетел?!
Подтверждая сказанное жестом лапы, Взбрык хотел показать на безмолвное, бездонное, ледяное пространство за бортом жилого модуля, но его лапа указала на шлюзовой отсек с посадочными капсулами. Мы смотрим туда, медленно переводим взгляд на Взбрыка, затем снова на шлюзы. Я не знаю, почему мы забыли про капсулы. Взбрык замолкает, не понимает, что такого он сказал, но догадывается, что сказал что-то важное.
Люч молча идет к отсеку с посадочными капсулами, мы идем следом…
В четвертой капсуле мы находим безжизненное тело Патакона. Он сидит в кресле пилота, откинувшись на спинку. Бледно-розовый, с гримасой ужаса на лице. От этого зрелища Взбрык немеет.
Внимательно осмотрев все капсулы и не обнаружив ничего подозрительного, мы переносим тело Патакона в морг. Я настраиваю еще одну ячейку. У нас еще один труп. Первому проломили голову, второго напугали до смерти. Именно напугали. Люч провел экспресс-анализ — следов яда нет.
— Странная смерть, — говорит Люч. — Получается, что он действительно умер от страха.
— Его-то как раз было нетрудно напугать, — замечает Дершог.
— Патакон, конечно, был трусоват, — соглашаюсь я, — но гримаса… Я могу поверить, что он от страха обделается, но эта гримаса не испуга, скорее — ужаса.
Минут пять перебираем самые невероятные причины. Ни одной зацепки.