– Хорошо. Что-то еще могу сделать?
– Разве что узнать интересно было бы, кто это такие. Реально?
– Если установят личности, то и я узнаю, – ответил Милославский, привычно опустив часть фразы про «но тебе хрен скажу».
– Понял, спасибо. Не гэбэшники, как думаете?
Милославский явно задумался всерьез, перед тем как ответить. Потом все же покачал головой:
– Нет, не думаю. Друзей у вас там нет, но Котовский людей конкретно предупредил, что если кто будет замечен хоть в каких-то действиях против вас – он того с лица земли сотрет. Не станут они так рисковать: все же убитые нарвались не по долгу службы, а на преступной халтуре, на том, чего делать никак нельзя, это уже за рамками. Так что нет, не думаю, не они это.
* * *
Настю я в гостинице не застал – вместо нее обнаружилась записка на кровати, гласящая: «Уехала с Катей. Ищи у Тенго дома».
Отлично, у нее здесь какая-то компания появилась. Все легче удержать будет, потому что когда речь заходит про аэродром и полеты, Настя логику предпочитает игнорировать – такое вот у нее слабое место. А сейчас все становится настолько серьезным и настолько все по-взрослому, что «хочу» и «не могу без» не должны иметь права на существование. Похоже, что ставки резко подскочили, а мы даже до конца не знаем, что за игра здесь идет. Тут, может быть, в «двадцать одно» режутся, а мы все в подкидного норовим.
Ладно, у Тенго так у Тенго, там и поищу. И кстати, если о Тенго говорить… надо бы еще и его навестить на новом месте.
До «нового места» ехать было недалеко – как раз базар по кругу обогнуть. Базар уже закрылся, только в окнах «Зорьки» горел свет и слышны были пьяные голоса, доносившиеся через открытые форточки, – с вентиляцией там было не очень. А вот у крыльца бывшего червонцевского офиса машины стояли, в том числе и уже знакомый большой полноприводный «штайр», сменивший хозяина. Из чего я сделал вывод, что Тенго должен быть на месте.
Приткнув додж в рядок присыпанных снегом машин, я выбрался из кабины, на этот раз прихватив автомат, хоть как раз сейчас он мне бы и не понадобился, – и, поднявшись по недавно расчищенному крыльцу, постучал в дверь. Открылось окошко, а в окошке чья-то подозрительная физиономия, не слишком хорошо побритая.
– Вы к кому? – спросила физиономия.
– К Тенго.
– Пусти, свои, – послышался голос откуда-то сзади.
Я оглянулся и увидел порученца и водителя Тенгиза, поднимавшегося следом. Взойдя на крыльцо, тот начал активно топать ногами, сбивая с сапог налипший снег. Дверь распахнулась:
– Заходите, – отступил в сторону жилистый мужик под два метра ростом, одетый в грубый свитер с горлом. Правая рука его все же лежала поверх кобуры – то ли удобно ему так, то ли все же намек в мой адрес.