Через шесть часов он знакомился с выделенными в его распоряжение связистами: Мариной Луганской и молоденьким младшим лейтенантом связи, свидетелем их первого разговора.
Марина Луганская скептически выслушала его наигранный возглас удивления и только сказала:
— Напрасные хлопоты, товарищ старший лейтенант.
В разрывах облаков показывается «Рама» и снова уходит за облака. Давно летает. Бойцы в окопах ругаются. «Рама», этот воздушный разведчик и наводчик, настораживает даже бывалых. В прошлые дни она только пролетала, а сейчас носится взад — вперед, утюжит небо над Днепром.
По дороге к Бережанам, пролегающей через лес против Ровеньковскнх высот, движутся танки. Другой лесной дорогой туда же движутся артиллерийские дивизионы.
По дороге к Криницам, южнее Тарасовки, тоже передвигаются артиллерийские дивизионы. Тем же трактом на машинах с прицепами движутся большие паромы.
Все это видит «Рама». Обо всем этом «Рама» радирует своему командованию.
Ночь. Звезды.
Над Днепром противник повесил множество ярких «фонарей».
Цепочки красных огоньков мчатся к «фонарю» — мимо? Тогда струя трассирующих пуль постепенно приближается к нему, и «фонарь» разлетается вдребезги. Огненные хлопья, осыпаясь, гаснут на лету.
Те же танки и та же артиллерия снова в движении. Только теперь они удаляются в тыл, чтобы завтра днем возобновить движение к Днепру. Пусть противник снова видит их, пересчитывает, суммирует? Затем и бензин и солярку тратят...
В эту ночь в районе железнодорожного моста чаше подразделение вело разведку боем. Задача операции состояла
в том, чтобы разведать систему укреплений на западном берегу, прощупать дороги, ведущие к «Ключевому», захватить «языка».
В бою участвовала артиллерия всех калибров. Нашим бойцам удалось зацепиться за берег, но гитлеровцы ценою больших потерь снова сбросили их.
В это же самое время гитлеровцы в свою очередь предприняли ночную атаку на сахарный завод, так как три дневные агаки успеха не имели.
По радиосигналу и красным ракетам-указателям наша артиллерия открыла огонь. Атака противника, как сообщил лейтенант Ольховский, была отбита.
В ту же ночь артиллерия противника на Ровеньковскнх высотах вела исключительно интенсивный огонь по сосредоточенным в левобережном лесу советским танкам и артиллерийским позициям; надо признать, что наши орудия первыми начали огонь. Сотни, тысячи немецких снарядов обрушились на лес! Скрежетали дубы. Трещали и рушились сосны, над лесом взлетали оторванные ветки. Противник мог быть доволен: он уничтожил, должно быть, немало танков и сокрушил много орудий...