— Я продам свою праздничную одежду, — сказала Ута. — Все равно скоро она будет мне совсем мала.
— Если кому-то здесь понадобится одежда шаваб, — мрачно отозвалась Аник.
— Понадобится! — засмеялась Ута. — Что же, ты думаешь, что если столица, то шаваб здесь и не живут? Живут, как и всюду. Родственников, правда, у меня здесь нет, но не пропаду — какая-нибудь лекарка обязательно имеется, а она не оставит без помощи ученицу старой Анны. Может, даже и подработать немного удастся, я ведь, если честно, только это и умею делать хорошо — лечить.
— Нет, — сказала вдруг Аник, — я знаю, кто нам поможет. Помнишь, когда осада с Красной крепости была снята, к нам приезжали воины — князь Горгий, и еще один, из витязей короля Марка, благородный Балк?
— Тот, что потом еще дал нам вино для раненых?
— Да, да! Он хороший человек, он не откажет. Ведь пир, который задает князь Горис для короля Марка — это прощальный пир, и король скоро уедет в свою столицу. И Балк тоже, он, конечно, будет на пиру, и, конечно, последует за своим королем. Я попрошу его, чтобы он взял тебя с собой. В Дан. Если ты уж так хочешь…
— Хочу ли я! — воскликнула Ута, — да я никогда и ничего в жизни так не хотела, как этого!.. Но ты — ты ведь останешься совсем одна.
— Ничего, напишу отцу, пришлет кого-нибудь. Так и сделаем, и не спорь со мной!
— Я не спорю, — улыбнулась Ута, — но твой благородный Балк — мне помнится, он тебе не понравился, показался грубым и неотесанным?
— Он не знал наших обычаев, это так. И говорил не всегда то, что допускается говорить. Но сердце у него доброе, в этом-то я уверена. Нет, он хороший человек, — покачала она головой в ответ не столько словам Уты, сколько своим сомнениям. — Он поможет.
14.
Уговорить мать Проклею подождать с отправкой Уты несколько дней оказалось нетрудно. Аник только немножко приласкалась к тетке, пообещала одеть на пир зеленое платье, объяснила, что отсылать девочку домой одну — значит, нарушить слово князя Варгиза, который поклялся отцу Уты, что с его дочерью ничего дурного не случится. А ведь в дороге, такая молодая девушка, совершенно одна — матушка Проклея, милая тетушка, мыслимо ли?
Милая тетушка согласилась, что да, немыслимо, и что она не подумала, но теперь понимает, и воспользуется предстоящей поездкой в Твердыню, на пир, для того, чтобы подыскать для Уты подходящих попутчиков.
Но Аник и этого было мало.
Тетушка же не захочет, чтобы ее племянница на пиру оказалась совсем одна, без спутницы? Ведь должен за ее спиной стоять хоть кто-то! За спиной княжны Тамар будут находиться три служанки, и за другими девочками тоже — хотя бы по одной, а ей, Аник, самой родовитой княжне в горской стране, не пристало стоять в ряду других княжон одной, как какой-нибудь купеческой дочке, ведь правда?…