Алексей Николаевич, в свою очередь, неоднократно встречался как с президентом Линь Бяо, так и с премьером КНР Чжоу Эньлаем[122]. Именно на их личных контактах держалась тонкая ниточка межгосударственного общения. Происходило это не благодаря, а скорее вопреки как Мао, так и Никите Сергеевичу.
По мнению премьеров, сотрудничество Китая и СССР было неизбежно. Не слишком совершенная, но добротная и недорогая техника из Советского Союза, помощь специалистов в обмен на продовольствие, одежду и обувь – прекрасный вариант. Тем более что все это уже было в конце сороковых – начале пятидесятых. Для продолжения требовалась лишь минимальная толика политической воли.
До ознакомления с информацией попаданца Косыгин был уверен в скорой нормализации отношений с Поднебесной. Лидеры ЦК КПК выступали за проведение экономических реформ, даже более глубоких, чем планировал Алексей Николаевич. Отчасти реформы уже начались – передовым работникам щедро раздавались премии, управленцы, инженеры и мастера начали зарабатывать гораздо больше простых тружеников. На селе поощрялось личное приусадебное хозяйство, там даже наметилось возрождение слоя середняков и кулаков.
Председатель Мао отошел от дел на второй план и, казалось, готов был оставить руководство из-за почтенного семидесятилетнего возраста. Тем более что его политика «большого скачка» с кустарными деревенскими домнами и уничтожением воробьев закончилась грандиозным провалом. Он не стал возражать против широких празднеств девятого мая тысяча девятьсот шестьдесят пятого года, организованных Лю Шаоци в Пекине в честь Победы СССР над Германией. Это казалось хорошим признаком.
Даже грандиозный скандал седьмого ноября тысяча девятьсот шестьдесят четвертого на Красной площади, когда пьяный Малиновский в присутствии зарубежных журналистов шел за Чжоу Эньлаем с криками: «Мы уже убрали Хрущева со сцены, теперь ваша очередь убрать Мао!» – удалось кое-как замять. Хотя на пользу межгосударственным отношениям это однозначно не пошло[123].
Все изменил рассказ гостя из будущего. Из списка членов ЦК КПК он «опознал» только несколько имен, но хватило и этого.
Председатель КПК Мао Цзэдун. Возглавил культурную революцию, управлял страной до самой своей смерти в середине семидесятых.
Генеральный секретарь ЦК КПК Ден Сяопин. Попал в опалу. Только после смерти Мао начал проводить чрезвычайно успешные экономические реформы, позволившие Китаю к две тысячи десятому году стать второй экономикой мира.
Командующий армией Линь Бяо. Кажется, в начале семидесятых разбился в самолете над Монголией при бегстве в СССР после неудачной попытки государственного переворота.