, – сделав паузу перед последним словом, заявила Лили.
Она подошла к Хранителю вплотную, неотрывно глядя в глаза. Затем встала на цыпочки и, обхватив его шею руками, наклонила голову мужчины вниз. Ровно настолько, чтобы иметь возможность запечатлеть на его губах недолгий, но страстный поцелуй. Смерть обалдел: лицо его вытянулось, глаза расширились, а дар речи временно иссяк.
– Я соскучилась, – шепнула ему «воскресшая» супруга и, оттолкнув обескураженного мужчину, вновь обернулась к остальным.
– Выматывайс-с-ся из тела моей Арэ, – придя в себя от очередного шока, угрожающе зашипел Арацельс и начал надвигаться на девушку.
– Ой! – пискнула Лилигрим, прячась за широкую спину Четвертого Хранителя.
– Отойди, С-с-смерть, – процедил сквозь зубы Первый, сверля друга хмурым взглядом.
– Не могу. Ты ее придушишь, – машинально облизав влажные от поцелуя губы, нашелся с ответом четэри.
– Это моя Ар-р-рэ! – с нажимом произнес собеседник.
– И моя тоже, – печально ответил Сэмирон, обхватив длинным хвостом талию спрятавшейся за ним девушки. – Остынь, Цель.
– Да как ты… – Блондин осекся, его темные брови сдвинулись, в затуманенных яростью глазах появилось беспокойство. – Ладно. Поговорим об этом позже. – Одарив ненавидящим взглядом белокурую воровку, выглянувшую из укрытия, он совсем другим тоном обратился к другу: – Что с тобой случилось? Откуда кровь?
– Это? – Четэри отвел взгляд, моргнул и, словно только что вспомнив о запекшихся метках на собственном теле, радостно пояснил: – Это Арвенги. Я с их помощью искал Маю.
– Так вот почему у меня ныли предплечья и грудная клетка, – пробормотал Арацельс. – Очень не вовремя, знаешь ли, четвер-р-ртый. Думать надо было, прежде чем использовать кровную связь. Надеюсь, ты нашел малышку?
– Да.
– И где она? – заинтересовалась Эра, внимательно слушавшая их разговор. – Ты отвел галуру домой? Избавился от ее метки?
– Не совсем… – Сэмирон замялся и крепче прижал к себе новоиспеченную Лилигрим. Жест был рефлекторный, но девушка не имела ничего против. Близость бывшего мужа в его дневной ипостаси доставляла ей удовольствие, но еще больше радовала перекошенная физиономия Арацельса, который не принял ее предложение о совместном правлении Домом, а это, по мнению Лили, приравнивалось к предательству. – Что у вас тут происходит? Почему все такие мрачные? И кто усыпил Катерину до такого состояния, что ее тело приняло другую душу? Эра? – Он покосился в сторону демоницы, та подняла вверх руки и отрицательно покачала головой. – Тогда кто?
– Риденхард Хладнокровный, – ответил за всех Лемо. – Бывший Хозяин Карнаэла.