– Куда вам, глупцы, тягаться с чарами, наведенными Высш-ш-шим демоном, – довольно облизнувшись перед поглощением очередной порции эмоций, прошептал Риденхард. Легкое заклинание «отвода глаз» оставляло его фигуру незаметной для окружающих. Да и было ли им дело до странного чужестранца, когда в огне погибали близкие, а вместе с ними и все нажитое за долгие годы добро. – Хм, – мужчина прищурился и скептически оглядел догорающие дома ближайшей улицы. Погибших прибавилось, поэтому поток чужих чувств сократился достаточно для того, чтобы перейти ко второй части придуманного им плана.
Развеяв заклинание невидимости, демон картинно развел руки в стороны и, снова соединив их, принялся делать красивые пассы ладонями. Его черные волосы и одежды развевались на ветру, глаза светились, а губы чуть шевелились, произнося магические слова на незнакомом местным жителям языке. Рида заметили не сразу, слишком поглощены были люди постигшей их трагедией. Но одетый во все черное маг, способный подчинить непокорное пламя, очень быстро завладел вниманием выживших. Сбившиеся в кучку погорельцы взирали на него с опаской, подозрением и… благодарностью. Этот новый ингредиент приятно разбавил коктейль из негативных чувств, которыми только что «отобедал» демон. Но ему хотелось «сладкого десерта», в роли которого могла выступить только сильнейшая из всех человеческих эмоций – искреннее восхищение. Кульминация жуткого «спектакля», устроенного им в этом поселении, приближалась, не хватало лишь ключевого вопроса…
– Кто т-ты, добрый человек? – срывающимся голосом воскликнула женщина, прижимавшая к себе грудного ребенка.
– Человек? – Риденхард нарочито медленно повернул к ней голову и, демонстративно сверкнув глазами, спокойно произнес: – Я твой Бог, с-с-смертная. Единый бог для всех миров. – Чем дольше он говорил, тем ярче разгоралось золотистое свечение вокруг его темной фигуры. К концу фразы оно буквально слепило застывших в растерянности людей.
– Если ты и правда Бог, – отчаянно завопила все та же селянка, кинувшись в ноги Риду. – Воскреси дитя… молю тебя, создатель! – обхватив свободной рукой его сапоги, взмолилась женщина. – Верни-и-и-и невинную душу, отнятую злой стихи-и-и-и-ей! – Слова сменились завываниями, а объятия сапог – лобызаниями оных.
Демону очень хотелось пнуть эту свихнувшуюся от горя тетку, но план требовал от него другого поведения. Скрипнув в раздражении зубами, мужчина наклонился и положил ладонь на голову задохнувшегося в дыму ребенка. С момента смерти прошло совсем немного времени, и душа малыша, к радости его убийцы, все еще кружила вокруг оставленного тела и убитой горем матери. Вернуть ее в прежнюю оболочку для демона оказалось проще простого. Когда младенец открыл свои карие глазки и громко заголосил, все неподвижно стоявшие вокруг люди рухнули на колени, вознося благодарность своему Спасителю. Восторг, обожание, удивление и почитание с примесью затаенного страха. Прекрасный набор эмоций… а главное, вкусный!