— Андрейка! Сыночек! — воскликнула Полина Ивановна, протягивая руки к парню, как только он переступил порог комнаты.
Обнялись. Названая мать поцеловала Андрея в лоб, а потом стала вглядываться в его бронзовое от морозных ветров лицо, в морщинку, пролегшую между бровями. И он, Андрей, и будто не он: такой возмужавший, с усиками. В последний раз они встречались еще в мирные дни, когда Андрей Стоколос уходил на службу.
— Сынок… — пока что не находила других слов мать, видя свое отражение в его глазах.
Андрей же стоял в нерешительности. И от сомнения, назвать ли Полину Ивановну матерью, и от мыслей об этой встрече. Об этой встрече он думал все последние дни, когда отряд Опенкина — Рубена преодолевал трудные километры вблизи Котельвы, Богодухова, Мерефы, Змиева, когда переправлялся через Донец и наконец добрался до позиций Красной Армии.
— Мама! — произнес он негромко и словно виновато. — Вот мы и снова встретились… — И добавил шутливо: — На всякий случай!
В жизни подруги пограничника Шаблия было много трудных, наполненных высоким нервным напряжением дней и часов. И все это было ожиданием мужа: из наряда по охране границы, из стычек и боев, из похода против белокитайских банд в 1929 году. А сколько Полина Ивановна пережила за те недели, когда люди говорили, что полковник Шаблий пропал без вести под Киевом. И еще изо дня в день она ожидала вестей от приемного сына. Ждала и его самого, такого сейчас отчужденного, действительно неродного, погруженного в свои мысли, но такого дорогого ее сердцу. Она знала, что в этих мыслях у Андрея на всю жизнь осталась память о родных отце и матери.
— Умойся, сынок, с далекой дороги! — повеселевшим голосом сказала мать. — А вы, хлопцы, с пятой заставы — все молодцы! Так о вас говорил и Илья Гаврилович, и отец. Уже в сорок первом показали, как надо воевать партизанам. За это Ивану Осиповичу Опенкину и дали звание Героя Советского Союза вместе с тремя самыми лучшими партизанскими командирами на Украине. Ты знаешь, что и тебя наградили вторым боевым орденом? И друзей твоих?
— Наградят, мама, и третьим, только не ленись на войне, — пошутил Андрей, ловя струйку воды, которую из кружки лила Полина Ивановна на его руки. — Если не убьют, конечно!.. Слышал, что отцу присвоили генеральское звание. Все хлопцы рады за него и говорят, что он настоящий партизанский генерал: