— Если вы готовы пройтись со мной до Плоурайта, я сварю вам хороший кофе. Могу и коньяку налить, если хотите.
— Очень хочу.
Через пять минут она уже помогала мне, точнее, наблюдала, как я ставлю маленькую венскую кофеварку на электроплитку. Через пятнадцать минут я уже признался в любви и гораздо более связно, чем ожидал, изложил концепцию Софии (которую Мария, как медиевист, уже знала) и то, что она, Мария, — моя София. Она умолкла и молчала, как мне показалось, очень долго.
— Это самое лестное, что я слышала за всю свою жизнь, — наконец произнесла она.
— Значит, вам эта идея не кажется смешной?
— Смешной? Ни в коем случае. Как вы могли подумать, что смешны?
— Мужчина моего возраста, влюбленный в женщину вашего возраста, безусловно, может показаться смешным.
— Но вы же не какой-нибудь абстрактный мужчина вашего возраста. Вы прекрасны. Я восхищаюсь вами с самого первого занятия.
— Мария, не дразните меня. Я знаю, что я такое. Я мужчина средних лет и совсем нехорош собой.
— О, это! Я назвала вас прекрасным за прекрасную душу, за восхитительную любовь к своему предмету. Кого волнует ваша внешность? Ох нет, это прозвучало очень грубо. Ваша внешность в точности подходит к вашей сути. Но внешность ведь не имеет значения, правда?
— Как вы можете это говорить? Вы же такая красивая.
— Вы бы по-другому на это взглянули, если бы ваша внешность привлекала столько же внимания, сколько моя, и заставляла бы людей думать о вас всякие глупости.
— Неужели мысли, которые я вам сейчас открыл, показались вам глупостями?
— Нет, нет. Я совсем не то имела в виду. Ваши слова, исходящие именно от вас, — величайший комплимент в моей жизни.
— Так что нам теперь делать? Осмелюсь ли я спросить, любите ли вы меня?
— Да, конечно, я вас люблю. Но, боюсь, совсем не той любовью, о которой говорили вы.
— Значит?..
— Я должна очень тщательно продумывать свои слова. Я люблю вас, но я никогда не перейду с вами на «ты». Я люблю вас за то, что вы помогаете мне постигать вещи, которых я не понимала раньше или понимала не так. Я люблю вас за то, что вы сделали ученость основным источником жизненной силы, а она сделала вас особенным человеком. Вы как огонь: вы меня согреваете.
— Так что нам теперь делать?
— А нам обязательно что-то делать? Мне кажется, мы уже что-то делаем. Если я для вас София, тогда что такое вы для меня?
— Я не очень понимаю. Вы говорите, что любите меня и что я для вас нечто важное. Значит, мы можем любить друг друга?
— Но мы уже любим друг друга.
— Нет, я имею в виду — по-другому. Полностью.
— Вы говорите про любовную связь? Постель и все такое?