И тут Юлия Петровна
увидала, что по щеке Зои ползет капелька-слезинка. Вот она доползла до
подбородка и упала вниз. И будто звон послышался. И перед глазами встала та
икона, что ночью из темноты возникла. И мать на коленях перед ней.
"От-мо-лен-ная, отмоленная..." – будто хор запел вдруг в голове. Юлия
Петровна даже головой отмахнулась от пения и рукой отбрасывающее движение
сделала. А Зоя увидела, как слева от головы Юлии Петровны возник черный круг и
в нем черноголов.
– Юлия Петровна, – тихо
сказала Зоя, – можно вам записочку передать?
– Что? Какую записочку?
– опомнилась Юлия Петровна.
– От батюшки Севастьяна,
который меня крестил. Он старенький, старше вас, он вас знает... Он сказал,
будет возможность, передай. Вот возможность.
– А ну-ка, ну-ка, ну,
давай! – очень грозно произнесла Юлия Петровна.
Это была первая
записочка в ее жизни от попа. Раскрыла:
"Уважаемая Юлия
Петровна, мир вам и здравствуйте. С этой минуты я начинаю непрерывную, сугубую
молитву за вас и рабу Божию Александру. Ваша помощь нужна. Во всех храмах и
монастырях возносится за вас взывание ко Христу Богу: помоги, Господи,
заблудшим рабам Твоим, Юлии и Александре. Никогда не воевали они против Тебя
Живого, ибо не может разумный человек поднять руку на Творца Вселенной. Они
считают Тебя несуществующим и воюют с людьми, в Тебя верующими, потому что Ты
мешаешь их одержимым лжеидеям. Безумен человек, говорящий, что Бога нет.
Совлеки, Господи, с них безумство и одержимость, открой Себя, как открыл Ты
Себя Савлу и стал он рабом Твоим, Павлом. Прогреми им громом с небес, как прогремел
Ты Савлу, ослепи их для тьмы и пусть прозреют они для света. И да будет на вас
воля Божья и да хранит Он вас, аминь. Недостойный иерей Севастьян".
Юлии Петровне
показалось, что слева от ее головы произошло некое движение воздуха и будто
хриплый голос произнес:
– Во влипли.
Юлия Петровна удивленно
глянула за плечо, потом скомкала записку и молча продолжала сидеть, глядя перед
собой. Перевела взгляд на Зою:
– Я не нуждаюсь!..
– Нуждаетесь! – перебила
вдруг Зоя и сама испугалась своего выкрика. Но испуг мгновенно прошел. –
Давайте, Юлия Петровна, я вам расскажу про вашу святую, мне вчера читали про
Юлию-мученицу.
– Что?! – Юлия Петровна
сама себя не узнавала. Чтобы ею командовали?! Да кто?! Но будто поволока
странная облекла вдруг все ее тело и сознание.
А Зоя тут возьми, да и
растеряйся. Уж больно много всего свалилось на нее за вечер и ночь, от
некоторого из услышанного одни урывки остались, в том числе и о страданиях
Юлии-мученицы. В общем-то помнила, но чтобы складно рассказать... Да и оробела
вдруг чего-то.