Мама прекратила думать и
стала читать дальше: «Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся».
Где они насытятся правдой, это мама сразу поняла: в том же Царствии Небесном.
Но не стало оно ей ближе. Она подумала еще и согласилась с тем, что прямо из
этих слов вытекает: на земле правдой не насытишься! Что-то (ох уж это
«что-то»!) мешает. Один мамин знакомый правдоискатель пять лет пороги разных
высоких чиновников обивал, справедливость восстанавливал. Восстановил. А сам
таким злющим и нервным стал, что не подойти. Невмоготу с ним жить стало, и ушли
от него жена и дети. Вот тебе и «правду нашел»!
Вообще-то, мама, как и
любой нормальный человек, хотела бы на земле увидеть правду. И ей казалось, что
она есть обязательно, не может не быть. Но она совсем не такая, видно, как ей
представляется. И, конечно, не такая, какую искал ее несчастный знакомый. «Не
такая, и искать ее надо не там», — заключила про себя мама.
«Блаженны чистые
сердцем, ибо они Бога узрят». Мамино сердце забилось чуть-чуть сильнее, когда
она прочла эти строки. Оно ей всегда представлялось чистым и незлобивым.
А что все-таки такое —
чистое сердце? У Кати чистое оно? Нет, мама это сразу поняла: и капризничает
она, и злится. «А уж я-то...» — подумала про себя мама. Она имела в виду злость
на что-либо, которая так часто в ней вспыхивает.
Она тут же почувствовала
огромную неправду той мысли, будто сердце ее чистое и незлобивое. Как же надо
вычистить сердце, чтобы вообще не злиться? «Да это невозможно!» — даже
возмущение послышалось маме в собственных мыслях. Возмущение против Того, Кто
так учил. Невозможно же! «А вдруг возможно? » — опять будто кто со стороны
спросил. Маме вдруг очень захотелось взглянуть чистым сердцем, чтобы напрямик
узнать, есть ли Он — Бог? И еще ей почему-то захотелось, чтобы Он был!
Мой юный читатель, если
ты почувствуешь, что тебе хочется, чтобы Бог был, знай: это вера стучится в
твое сердце. Открой ей.
Маме вдруг стало
страшно. Она вспомнила, что когда-нибудь она умрет. Эта мысль показалась ей
безумием. Она почувствовала, что только одно у нее есть желание в жизни, ничего
ей больше не нужно. Желание это — жить вечно. Она возмутилась неустроенности и
бессмысленности жизни, где надо умирать. Ох, как бы хорошо, чтобы было Царствие
Небесное!
«Как поверить в него?!»
— едва не вырвался крик из маминых уст. Она закрыла глаза, закрыла книгу.
Ужасно она все-таки устала. Затем открыла глаза и опять открыла книгу. Глаза ее
упирались в строчки: «Ищите и найдете, стучите и откроется вам».