Медсестра вышла. И Марджори с Крисом снова остались наедине.
— Убирайся, — через минуту произнесла молодая женщина, однако в голосе ее уже не было прежней уверенности.
Крис даже не потрудился ответить. Лишь придвинул кресло, в котором сидел, ближе к кровати, опустился в него и устало вытянул ноги. Вид у него был до предела измученный. Взъерошенные волосы, темнеющая на щеках щетина. Одет он был в те же светлые брюки и светло-коричневую рубашку навыпуск, в каких она видела его на ступеньках ресторана.
— Сколько сейчас времени? — вяло поинтересовалась Марджори, когда стало окончательно ясно, что Крис уходить не намерен. Жалюзи на окнах палаты были опущены, и понять, светло ли на улице, было нельзя.
— Около десяти.
— Неужели я была без сознания… часов семь?
— Девятнадцать. Сейчас десять часов утра.
Марджори потрясенно уставилась на него.
— Неужели я здесь со вчерашнего дня?
Крис кивнул.
— Именно.
— И ты был тут…
— С того момента, как тебя привезли.
Неудивительно, что он выглядит так, будто тоже стал жертвой аварии. А уж какой вид у нее самой, Марджори даже думать не хотелось.
— Тебе надо поехать домой.
— Поеду. — Однако с места Крис не тронулся.
— Ты хотя бы снял себе номер в отеле?
— Мне он не понадобился. Мне разрешили остаться здесь.
Неужели он провел возле ее постели всю ночь? Марджори вдруг ощутила, что ее сердце сжалось от какого-то непонятного чувства. И очень захотелось плакать.
— Ну и глупо, — проглотив слезы, заявила она. — Вовсе ни к чему было тут сидеть.
— Я обещал Майклу, что буду с тобой.
Что она могла возразить? Марджори устало покачала головой. И тут же поморщилась от боли в висках и глазах. Однако таблетка, похоже, начинала действовать. Веки отяжелели, мысли сбивались и путались.
— Поспи. — Голос Криса донесся словно откуда-то издалека. — Медсестра сказала, что тебе надо побольше отдыхать.
— Ты… — Она силилась открыть глаза, но темная пелена обволакивала ее все сильнее. — Ты вовсе не должен…
— За меня не волнуйся.
Это было последнее, что услышала Марджори.
Крис не зря советовал ей не волноваться. Сам он наволновался столько, что не на двоих, на десятерых хватило бы. Какой бы «удачной возможности» для сближения с матерью своего сына он ни поджидал, но только не такой. Вид Марджори, попадающей под машину, чуть не свел его в могилу. А при воспоминании о ее мертвенно-белом, залитом кровью лице у него все так и переворачивалось внутри.
Он не отходил от нее, ни пока ее везли в машине «скорой помощи», ни в вертолете, ни здесь, в больнице. Но когда Марджори осматривали врачи, Крис тоже не мог присесть.