Федя повернулся и пошёл к открывшемуся полупрозрачному порталу. Под ногами вновь зачавкала сырая земля, воздух вокруг стал знакомо сгущаться, связывая движения. Когда радужные круги и полосы в глазах растаяли, он увидел вдалеке знакомый до боли участок Можайского шоссе.
Оскальзываясь на мокрой траве, Федя спустился по косогору и встал возле километрового столбика. Солнце только вставало и машин на шоссе было ещё немного. Выбрав старенькие "Жигули", он поднял руку. "Жигуль" притормозил, из окошка водителя глядел сухонький дедок в армейской панаме.
- Куда, молодой человек?
- До города подбросите? Федя подошёл ближе.
- Пятьсот, коротко ответил тот.
- Серебряную монету возьмёте? он достал из кармана джинсов империал, У меня при себе нет денег.
- Кто его знает, твоё серебро, хмыкнул дедок, с треском переключая скорость.
- Погодите, поднял руку Федя.
- Ну, что ещё?
"Придётся вспомнить уроки Стефана", мысленно вздохнул Федя и, глянув в глаза старику, медленно произнёс заклинание. Насторожённые глаза подобрели, морщины у рта разгладились.
- Куда тебе, сынок, в Москву? Садись, чего уж там, подброшу.
- Сойдя у метро, Фёдор высыпал на сиденье пяток серебряных империалов.
- Спасибо, Никифор Петрович. Всего хорошего вам.
- И тебе, Феденька. Ну, поеду, а то старуха на даче заждалась, поди.
И, проворно выехав на трассу, влился в поток машин.
Выйдя из метро, Федя огляделся. Всё вокруг выглядело так, словно и не было никакого Оранжевого мира. Разве что, на месте старого ларька гордо скалился новой витриной маленький магазин. Федя вздохнул. Ему вдруг показалось, что отсюда он не сможет уйти никогда. Слово, данное архимагу, показалось легкомысленным мальчишеством. Зачем менять мир с легковушками , отапливаемым отхожим местом и диваном перед телевизором на телеги, отсутствие туалетной бумаги и не до конца понятные перспективы?
Светофор приветливо уставился зелёным глазом. Справившись с нахлынувшими чувствами, Фёдор перешёл улицу и нырнул в проход между домами, привычно сокращая дорогу. Вот и двор, заросший сиренью и акацией. Вокруг чёрной клумбы, мелко семеня, прогуливает свою престарелую таксу соседка с первого этажа. Зойка из третьего подъезда, бывшая одноклассница, вывела своего сына, и он деловито копается в песочнице. Бабки на лавочке, привычно перемывают косточки дворнику дяде Коле, по случаю очередного запоя гордо плюнувшего на свои обязанности. А что, в принципе, должно было измениться за четыре недели отсутствия? Кроме самого попаданца в оба конца.
Зелени ещё не было, и сквозь голые ветки виднелась беседка, с которой было столько всего связано… Вспомнив о Светке, он заколебался. Может, сначала зайти к ней?…