Этого больше всего опасались и партизаны. Занималось утро, и свежие войска могли прибыть с минуты на минуту. Томову доложили, что на помощь заслону вышел в обход один батальон. Он должен был зайти с противоположной стороны и ударить бронепоезду в тыл. Где-то вдалеке раздался взрыв. Это минеры батальона разрушили небольшой железнодорожный мост, чтобы отрезать бронепоезду путь назад и помешать подослать подкрепление.
И вот в это время у бронепоезда вдруг выросла фигура Холупенко. Он метнул связку противотанковых гранат. Страшной силы взрыв потряс воздух. За ним последовал еще один. Огромная волна подняла бронепоезд в воздух. Летело все! И бронированные башни, и колеса, и шпалы, и рельсы, разворотило даже насыпь. Видимо, гранаты угодили в склад с боеприпасами. Несколько партизан были ранены летевшими во все стороны обломками.
Далеко, за несколько десятков метров от места взрыва, партизаны собирали останки своего отважного бронебойщика.
В тот день у безымянного переезда железнодорожной магистрали Москва — Варшава — Берлин в большой могиле рядом с павшими партизанами, женщинами и детьми были похоронены партизанский бронебойщик украинец Григорий Тарасович Холупенко и французский лейтенант, граф Жан-Пьер де Шаррон, державший в своих объятиях маленькую с исхудавшим личиком белокурую девочку из Белоруссии, имя которой так и осталось неизвестным…
…У могилы под большой красной звездой была установлена табличка со стандартной надписью:
«Achtung! Partisanen Kolpacow!»
Немецкую колонну жители села заметили еще издали. Впереди мчались мотоциклисты, за ними тянулась цепочка грузовиков и каких-то необычных серых автобусов. В деревне раздались тревожные голоса:
— Немцы! Прячьтесь!.. Немцы!
Все бросились кто куда: одни скрывались сами, другие прятали последнее добро.
Небольшое это село стояло в стороне от шоссе и железной дороги, до ближайшего города было больше тридцати километров. Оккупанты сюда наезжали не часто. Впервые они появились год назад, когда линия фронта проходила поблизости, наскоро обшарили хаты, подстрелили десятка два кур и гусей, а потом собрали всех жителей у здания бывшего сельского совета.
Краснощекий приземистый толстяк в офицерском френче с белыми погонами, стоя в кузове грузовика, объявил, что отныне и на веки веков здесь устанавливается власть непобедимой Германской империи, во главе которой стоит рейхсканцлер Адольф Гитлер. Офицер поморщился, заметив, что при упоминании имени фюрера зааплодировали лишь солдаты, а крестьяне молча стояли, опустив головы, как на похоронах. Он покраснел, недовольным тоном что-то сказал переводчику, прямому, как жердь, унтер-офицеру в очках.