— А на фига расследовать? Срок-то какой прошёл… теперь уж не наказуемо.
— Да не затем, чтобы наказать. Наоборот. Тот, кто это сделал, этим самым убийством капитально изгадил себе карму на много тысяч лет вперёд. А если Пуаро выяснит, кто убийца, и этот убийца, пусть хоть и запоздало, но покается, то ему будет прощение, и карма очистится. И поэтому там каждый жутко заинтересован в том, чтобы убийцей оказался именно он. Потому что все, как один, сидят в полной заднице и не понимают, за что им такая непруха по жизни. Понимаешь? А тут – бац! – и очистился, и никаких тебе больше несчастий. И все поэтому лезут в убийцы. Но с Пуаро этот номер не проходит, он ищет настоящего…
— И что, находит?
— Я не знаю. Проснулся, не досмотрел.
— Кру-уто.. Слушай! Напиши такой роман. По-моему, такого ещё не было.
— Не, не смогу. Пишу с ошибками.
— Что, в школе плохо учился?
— Да нет. Карма плохая…
2006/09/22 Невавилонская библиотека
Герберт Уэллс "Род Ди Сорно"
Рукопись, найденная в картонке
А картонка принадлежала Ефимии. Ее содержимое было варварски раскидано обезумевшим мужем, которому до зарезу понадобился галстук и не хватало выдержки и терпения дождаться, пока придет жена и разыщет пропажу.Конечно, в картонке галстука не оказалось; хотя муж, как легко догадаться,перерыл ее снизу доверху. Галстука там не было, зато в руки ему попалась пачка бумаг, которые можно было просмотреть, чтобы скоротать время до прихода Главного хранителя галстуков. К тому же всего интересней читать то, что ненароком попадает вам в руки.
Уже то, что Ефимия берегла какие-то бумаги, было открытием. На первыйвзгляд эти мелко исписанные страницы порождали мысль об измене, и поэтому муж взялся за чтение, исполненный страхов, которые рассеялись, едва он
пробежал первые строчки. Он, так сказать, выполнял функцию полиции и тем себя оправдывал. И он начал читать. Но что это?! "Она стояла на балконе; позади нее было окно, а вельможный владелец замка ловил каждый взгляд ее
капризных очей, тщетно надеясь прочесть в них благосклонность и преодолеть ее гордыню". Ничего похожего на измену!
Муж перелистнул страницу-другую - он начал сомневаться в своих полицейских правах. За фразой - "...отвести ее к ее гордому родителю"
стояло написанное другими чернилами: "Сколько ярдов ковра, шириной в три четверти ярда потребуется для того, чтобы застеклить комнату в шестнадцать футов шириной и в двадцать семь с половиной футов длиной?" Тут он понял, что читает великий роман, созданный Ефимией в шестнадцатилетнем возрасте.
Он уже что-то о нем слышал. Он держал в руках тетрадку, не зная, какпоступить, - его все еще мучила совесть.