— Что, отче, никак, тоже хочешь с нами сыграть?
— Не откажусь, - тотчас ответил аббат Бернард и пододвинул свой стул поближе к играющим.
— Гляньте-ка, какой весёлый монах, - засмеялись и остальные – А деньги-то, отче, у тебя есть?
— Денег нет, - подумав, сказал аббат Бернард, - но вот мой нательный крест из чистого серебра, с вставками из белого золота и с четырьмя жемчужинами по краям. Если у вас, добрые люди, найдётся, что против него поставить, то я готов с вами играть.
— Не может быть, отче, чтобы ты так запросто решился взять и поставить на кон свой крест, - усомнился старший игрок. – Полно, знаю я эти ваши монашеские штучки. Сейчас ты потребуешь, чтобы я сыграл с тобой на свою душу и, если ненароком выиграешь, то заберёшь меня с собой в монастырь. Если у тебя это на уме, то знай, что на душу я с тобой играть не буду.
— На этот счёт можешь не тревожиться, - заверил его аббат Бернард. – Даже если сам епископ Швабский придёт меня упрашивать взять тебя в мой монастырь – и то я тебя не возьму. А вот не твоя ли это лошадь стоит привязанная возле дверей?
— Моя, - ответил игрок. – Чёртов трактирщик не нашёл для неё места в стойле.
— Поверь мне, если я её выиграю у тебя, то смогу хорошо о ней позаботиться, - сказал аббат Бернард.
— Ну, что ж, - сказал на это игрок. – Согласен – моя лошадь против твоего креста. А вы все будьте свидетелями, что этот человек добровольно выставляет на кон своё добро, чтобы он потом не пошёл к судье и не пожаловался, будто бы я его подстерёг и ограбил на дороге.
— По рукам! – согласился аббат Бернард. – Кидай первым.
Кнехты зашумели и сгрудились вокруг с великим любопытством, желая узнать, чем же закончится этот поединок. Клирик, у которого от такого поворота дел мигом прошла вся сонливость, тоже сполз со своей лавки, подобрался к столу и в изумлении смотрел на то, что происходит. Один аббат Бернард был сосредоточен и строг, только в глазах у него горели желтоватые искры, как у лесного кота, приметившего на кусте коноплянку. Старший игрок трижды метнул кости и набрал семнадцать очков. Его товарищи встретили такой успех одобрительным гоготом и стуком кружек о столешницу, а сам он, усмехаясь, разгладил усы и протянул руку к кресту.
— Не спеши, сынок, теперь моя очередь кидать, - сказал ему аббат Бернард, перекрестил стаканчик, встряхнул его и быстро перевернул кверху донышком. Трижды он сделал так, и каждый раз кости выкидывали по шесть очков; в сумме же он, как вы понимаете, получил восемнадцать – то есть, на одно очко больше, чем у противника. Старший игрок весьма удивился и опечалился, но вынужден был в сердцах признать своё поражение. Всё же прочие притихли и поглядывали на отца Бернарда с почтением и опаской, ибо видели, каким чудесным образом тот оказался в выигрыше, а более всех дивился и таращил глаза его случайный спутник, не знавший, что и думать обо всём этом.