— Покажите мне, — сказал я.
— Капитан? — откликнулся министр.
Арбитр-капитан Харли Уорекс оказалась той самой привлекательной женщиной с коротко подстриженными чёрными волосами. Она шагнула вперёд, почтительно поклонилась и протянула мне информационный планшет, украшенный золотым гербом Адептус Арбитрес.
— Я подготовила обзорный отчёт по собранным фактам, — сказала она.
Я по диагонали просмотрел информационный планшет, заранее приготовившись одарить это дело учтивым кивком, как и намеревался с самого начала. Но затем остановился, замедлил прокрутку… вернулся назад.
Меня переполнила удивительная смесь восторга и разочарования. Даже беглого взгляда хватило, чтобы понять — это дело незамедлительно требует вмешательства Имперской Инквизиции. В первый раз за несколько месяцев я почувствовал, как приходят в готовность мои инстинкты, как обостряется жажда деятельности. Попросив об аудиенции, министр Гансаард вовсе не проявил излишнюю осторожность. И в то же самое время понимание того, что мой отъезд из этого отвратительного города откладывается, не улучшало настроения.
Все четыре жертвы были ослеплены, после чего им удалили носы, языки и руки. Подчистую.
Проповедник Момбрил оказался единственным, кого обнаружили живым. Он скончался от ран спустя восемь минут после того, как был доставлен в клинику средневысотного сектора Урбитана. Мне показалось вероятным, что он смог каким-то образом вырваться из рук своих мучителей прежде, чем те успели закончить свою работу.
В трёх других случаях всё происходило иначе.
Поль Грейвен, кузнец; Лютар Хеуолл, изготовитель париков; Идилана Фаспл, акушерка.
Хеуолла неделей ранее обнаружили городские сервиторы-уборщики, совершавшие рутинную проверку отводных труб в средневысотном округе. Кто-то собирался сжечь его останки и смыть их в древнюю канализацию города, но человеческое тело — штука удивительно прочная. При проведении вскрытия не смогли гарантировать, что утраченные члены не поддались разложению и не были смыты, однако повреждения предплечных костей убедительно говорили об использовании пилы или цепного клинка.
Когда тело Идиланы Фаспл извлекли с чердака под крышей одного из многоквартирных зданий средневысотного округа, это пролило больше света на кончину Хеуолла. Кроме того, что Фаспл была искалечена сходным с проповедником Момбрилом образом, её мозг, мозговой ствол и сердце были вырезаны. Раны были кошмарными. Один из обнаруживших её рабочих впоследствии покончил жизнь самоубийством. Её обескровленное, почти мумифицировавшееся тело, высушенное — прокопчённое, если вам угодно, — под обогревательными трубами на чердаке, было завёрнуто в тёмно-зелёную ткань, сходную с материей, которую используют для постельных скаток в Имперской Гвардии, и прибито гвоздями к нижней стороне балки при помощи строительного пневматического молота.