Недавно немецкие летчики пытались разбомбить и площадку, где стоят эскадрильи майора Зумбулидзе и капитана Шамраева. Наши истребители помешали им, разогнали еще при подходе к аэродрому, и они поспешили, разбросав как попало свой груз, удалиться восвояси. Но некоторые бомбы-«лягушки» все же попали на аэродром, нисколько не повредив, правда, материальной части. Техник по вооружению Дмитриев тоже начал собирать их, и одна из «лягушек» взорвалась у него в руках. Похоронили его на границе аэродрома, невдалеке от шоссейной дороги, идущей на Калугу. Отправляясь на задание, экипажи каждый раз пролетали теперь над его могилой…
Светает. Скоро первые лучи солнца осветят верхушку одинокого дуба в конце аэродрома со стороны Кувшиновки. Стартовая команда со своим прожектором отправилась в лес, на место дневной стоянки. На поляне пусто, ничто не напоминает тут про аэродром, временами пролетают лишь грачи да галки. Слышно, как в деревне лают собаки или перекликаются меж собой петухи. Даже не верится, что идет война, что где-то ежечасно, ежеминутно погибают люди. Вот прошла минута, и в этот миг где-то наверняка или разорвался снаряд, или обрушился дом на мирно спящих людей, или пехотинец, примкнув штык, побежал, глядя смерти в лицо, навстречу врагу, или танкист повел свою машину на подавление огневых точек противника…
Мои мысли прерывает шум моторов со стороны Вязьмы. Прислушиваюсь, пытаясь определить, чей самолет: наш или немецкий. Шум усиливается, и из-за леса на малой высоте появляется четырехмоторный бомбардировщик и с ходу идет на посадку. Ясно вижу на его хвосте цифру «5» — это вернулся с боевого задания капитан Сушин. Постепенно стали прибывать и другие самолеты. Командир первой эскадрильи Костя Иванов, зарулив машину на стоянку, пришел ко мне на старт встречать свои экипажи. Сели все, не было только экипажа С. П. Ковалева. Рассвело уже, пора бы убрать посадочный знак, иначе, чего доброго, могут засечь нас немцы. Я свернул полотна, образующие «Т», и отправился в сторону КП. Командир аэродромной роты лейтенант Вишняков уже распорядился расставить на поляне копны-макеты. В этот момент со стороны Юхнова показался и самолет Ковалева. Только тогда майор Чирсков начал звонить командиру полка Филиппову о возвращении всех экипажей на свою базу.
Я пошел в палатку и прилег отдохнуть. Но рядом пробовали моторы и заснуть так и не удалось. Решил сходить на стоянку своего самолета, узнать, будет ли он сегодня готов к полету или нет. Сан Саныч доложил, что все моторы уже смонтированы и опробованы, только четвертый немного недодавал оборотов и работал с перебоями, следовало проверить карбюратор или бензопомпу, заменить свечи. Техники и механики начали снимать капот четвертого мотора.