Бодание немцев с французами длилось почти весь июль и привело к тому, что двадцать первого числа министр финансов Великобритании Дэвид Ллойд-Джордж заявил, что Великобритания будет на стороне Франции в Агадирским кризисе и сочтет уступки Франции Германии в Марокко «унижением, невыносимым для такой великой страны, как наша». После чего немцы дали задний ход и переговоры перешли в более конструктивное русло. А вот потом понеслось…
Сентябрь принес войну. Итальянцы решили пощипать турков и вторглись в Ливию. Ситуация сразу начала развиваться не так лучезарно, как, видимо, планировали итальянцы, но ни у кого не было сомнений в том, что они додавят турок. В том числе и у самих турок.
А в октябре началось в Китае. Вернее, первые признаки надвигающейся катастрофы появились еще в конце августа — начале сентября, но тогда это еще казалось обострением китайской привычки к бунтам. Однако я счел момент удобным и представил Николаю свой уже давно разработанный план по поощрению сепаратизма на окраинах разваливающийся империи Цин. Иметь совместную границу с Китаем мне представлялось не слишком хорошей политикой. Тем более когда открывается такая отличная возможность создать систему буферных государств… После чего с благословения государя в Ургу, Хух-Хото и Урумчи были отправлены «научные этнографические экспедиции» во главе с офицерами разведки. Но едва они добрались до места, как в Китае полыхнуло. И внимание газет и секретных служб оказалось привлечено еще и к этому региону.
Зима прошла очень бурно. Все три миссии плотно обустроились в трех будущих независимых государствах, причем подполковник Кучанский, засевший в Мукдене, сумел в начале марта провернуть операцию по вывозу из Пекина малолетнего императора Пу И и его отца, великого князя Чунь, в Маньчжурию. Это поначалу привело фактического правителя Китая генерала Юань Шикая в панику — он испугался, что свергнутая маньчжурская династия заручится поддержкой русских и попытается вернуть себе трон. Но направленный им в Санкт-Петербург в качестве личного представителя генерал Дуань Цижуй получил заверения Сазонова в том, что у России нет никаких планов вмешиваться в происходящее в Китае. За одним-единственным исключением: «Если только в местностях, прилегающих к границам Российской империи, не возникнут крупные беспорядки, которые приведут к массовому нарушению наших границ беженцами от войны и голода».
Юань Шикай понял все правильно и никак не отреагировал на сепаратистские заявления Богдо-гэгэна, Ходжи Нияза и князя Чунь о «широкой автономии» Монголии, Восточного Туркестана и Маньчжурии. Впрочем, об этом же заявил и Тибет, к которому мы не имели никакого отношения… Более того, Юань Шикай вывел китайские войска из всех этих провинций. После чего, так сказать, «в награду», 10 марта бывший малолетний император Пу И в Мукдене в присутствии массы народа объявил, что навсегда отказывается от претензий на китайский трон и вообще избирает для себя «жизнь частного лица», в чем его всемерно поддержал отец, также отрекшийся от титула князя Чунь и ставший «скромным премьер-министром Маньчжурской автономной области Айсиньгёро Цзайфэном».