— Что?!
— Извини, мне не хватило мужества сразу попросить тебя. Но теперь я решился: дорогая, согласишься ли ты стать моей женой. Ну… естественно, с учетом всех вышеизложенных условий.
— Эрни, — робко начала она, — если ты так шутишь, то…
— Насчет условий?
— Нет, насчет предложения руки и сердца!
— Я совершенно серьезен, — заверил Эрнест. — Я должен быть уверен в том, что о Эве заботится во всех отношениях достойная женщина. Мне нужна жена, чтобы оставаться опекуном крошки, а девочке нужна мать.
— Ну почему я?
— Лучше ты, чем кто-либо другой, поверь, — сказал Эрнест. — Ты такая теплая, такая добрая, Мейбл. Ты уже готова полюбить и пожалеть ребенка. А сострадание в наше время встречается очень редко. Если ты способна преодолеть трудности в наших взаимоотношениях и взять на себя заботы о Эве, я сделаю все, чтобы ты не осталась разочарованной.
Мейбл была настолько потрясена предложением, что на ум не приходило ничего путного.
— Неужели тебя угнетает сама мысль о подобном союзе? — хрипловато спросил Эрнест, беря ее за руку.
Она отрицательно затрясла головой. Сердце ее вновь сжалось. Он был так напряжен, так неуверен в себе…
— Не знаю, что и сказать, — дрожащим голосом призналась Мейбл.
— Не торопись, — мягко сказал Эрнест. — Если тебе нужно время, чтобы все обдумать, оно у тебя есть.
Мейбл чувствовала, что гибнет. Закрыв глаза, она представила себе спокойное существование — без Эрнеста и Эвы. Но в таком случае она вечно будет сожалеть о том, что не согласилась. Если же согласится, ее ожидает непредсказуемое будущее с мужем, который ее не любит, и дочкой, чье душевное здоровье целиком зависит от доброты и терпения окружающих ее взрослых.
Ей показалось, что она сейчас упадет в обморок. Миссис Эрнест Финлей. Сможет ли она привыкнуть к такому словосочетанию? Конечно, Мейбл испытывала к Эрнесту куда более глубокие чувства, нежели примитивное физическое влечение. Но выйти за него замуж?!
Но может быть, стоит заставить себя посмотреть правде в глаза? Эрнест ее не любит. Возможно, он даже не представляет, как можно любить женщину. Но если уж предлагает именно ей создать семью, пусть только ради приемного ребенка, — как можно отказаться!
Ведь она-то любит его. Любит отчаянно, самозабвенно, как никогда не любила и, уверена, никогда не полюбит. И ей очень, очень захотелось помочь Эве.
— Мейбл, — позвал Эрнест, отрывая ее от размышлений.
Очнувшись, она пристально посмотрела в его серые глаза.
— Да.
— Хочешь подумать?
Мейбл прерывисто вздохнула и попыталась изобразить улыбку.
— Нет, я уже все решила.