- Ну, я думаю, у вас есть выход. Он есть из любой ситуации, безвыходных положений не бывает. Насколько я знаю по образованию и по профессии вы журналист?
- Да.
- Значит, судя по всему, вы грамотный и образованный человек. Сколькими иностранными языками вы владеете? Хотите закурить? – предложил сигарету.
- Да, спасибо не откажусь, – закурив, я немного закашлялся, - Простите, я давно не курил, отвык. В совершенстве тремя, немецкий, польский и русский. Немного английский и французский, плохо.
- Вы меня поражаете! Конечно, понимаю, что досталось вам от нас, ну уж извините! Сами понимаете, война есть война, не мы ее развязали, не можем мы врагов своих жаловать. Так вы согласны сотрудничать с нами?
- Да, согласен.
- Что ж хорошо, считаю, что мы договорились. А карикатура на Гитлера ваша работа?
- Да.
- Мне пора, но мы с вами еще встретимся.
В штабе дивизии, полковник Джанджгава спросил капитана Синицкого
- Ну, как, поговорили с пленным?
- Так точно, поговорил. Побеседовали по душам. Сложная у него ситуация. Вообще он много чего мне интересного рассказал.
- Вот как? Что именно?
- Родился в Штеттене, бабушка у него действительно русская, мать наполовину полячка, а отец немец. Отца у него убили, правда он тогда еще маленький был, мать вышла замуж за его отчима, а тот конечно матерый нацист, подался в «СС». Со слов нашего Гансика, если ему верить, отношения у них не заладились, повздорили они, тот мать его обижал. Гансик наш за нее вступился, а тот сдал его в гестапо. Вообщем там его… Вот так.
- Хм? Да, – полковник задумался. – Так он согласился с нами сотрудничать?
- Да.
- Хорошо. Только если приедут с НКВД, про то, что отчим в «СС» пока молчи.
- Хорошо, я понял.
Проснувшись утром, я снова постучался в запертую дверь.
- Откройте! Есть, кто-нибудь?
- Чего надо?
- Выпустите меня!
- Не положено. Велено тебя охранять, ты пленный и находишься под арестом.
- В туалет хочу! – стучал кулаками.
- Это твои проблемы.
- Мне что, прямо здесь?
- Мне все равно. Будешь нюхать свое дерьмо.
Этот был ненормальным. Опять идиот!
- Я же прошу тебя, будь человеком! Не хочу, надоело мне здесь, я что, в тюрьме?
- Замолчи! Закрой рот и сиди смирно.
Я сел на пол, на корточки, и что есть сил заорал, цитируя Пушкина:
- Сижу за решеткой, в темнице сырой, вскормленный в неволе орел молодой…
Солдат снаружи засмеялся. Я снова начал пинать в дверь ногами.
- Офицера позовите! А-а-а!!!
В дверь вошел старший лейтенант.
- Чего буянишь?
- Надоело, не могу я так больше! В туалет хочу, а он меня не пускает.