Скинув с себя одежду, я остался в костюме Адама, в чем мать родила.
Доктор, внимательно осмотрев меня, с головы до ног, задал мне кучу вопросов, после чего сделал вывод, что я здоров. Мне проверили зрение, измерили рост и вес, заглянули в зубы.
Оказалось, что ростом я 172 см, вес 70 килограмм, худощавый немного, но вообщем сойдет.
Заглянули в мои документы.
- Краузе, Ганс Вильгельм?
- Да
- Вам присылали две повестки, почему вы не приходили? Уклонялись от призыва на военную службу?
- Меня не было дома, я студент, я учился.
- Где учились?
- В Берлине, в берлинском университете.
- Хорошо. Где хотите служить? - спросил меня майор.
- Не знаю.
- Ваше образование?
- Факультет журналистики и иностранных языков – международных отношений.
- Какими иностранными языками владеете?
- Польский, русский, английский, немного.
- Семья есть? Жена? Дети?
- Жены нет, есть ребенок, дочь.
- Определите его в разведшколу...
Меня отправили в разведшколу, под Цоссеном, где два с половиной месяца я проходил обучение. Изучал азбуку Морзе, подрывное дело, основы рукопашного боя, ориентировку на местности, прыжки с парашютом, тактику и стратегию военного дела, правила ведения допроса и многое другое.
Жили мы в деревянных казармах, в спартанских условиях. У каждого своя кровать, своя тумбочка, шкаф для одежды и ничего лишнего.
В первый же день нас заставили бегать. Когда кончились силы, и не хватало дыхания, офицеры-инструкторы тут же поднимали упавших, пиная ногами и избивая их палками.
Там была сплошная муштра, подъем в шесть часов, занятия проводились с утра и до вечера, иногда даже ночью. Никакого покоя! Везде царила жесточайшая дисциплина, даже в туалет можно было сходить только по разрешению. Кормление строго по часам, три раза в сутки. За малейшую провинность наказывали, заставляли отжиматься или сажали в карцер на сутки. Гоняли нас как сидоровых коз! Каково было мне, вольной птице, привыкшей свободе, попасть в эту клетку!
Однажды у меня назрел конфликт с одним из курсантов, на почве того, что я полукровка, за что меня сильно побили, но старшие офицеры за меня вступились. Сам я обо всем промолчал.
- Что с вами? Вас били? – один из офицеров обратил внимание на мой разбитый нос.
- Нет.
- Не врите! Кто вас бил?
- Не знаю. Не скажу.
- Хорошо, мы это выясним.
Взвод построили в шеренгу.
- Кто избил курсанта? Я спрашиваю, кто избил курсанта Ганса Краузе? – спросил инструктор.
Воцарилось молчание.
- Вы все будете наказаны!
Обидчики сознались.
- За что вы избили курсанта?
- Он не немец.