Ведьмак имел в виду, что, выставив себя в качестве мишени, он вынудил домового потратить страшно много сил в попытке уничтожить его. Но так ли уж «выдохся» домовой? Может, он все еще очень опасен?
В этот миг дверь с грохотом распахнулась, и на сей раз на пороге предстал домовой. Вспыхнула молния, я увидел округлую голову и шесть облепленных грязью рук. Однако имелась и разница: сейчас он выглядел гораздо меньше. Он, безусловно, потерял значительную часть своей силы, и значит, Ведьмак пострадал не зря.
Сердце мое бешено колотилось, колени дрожали, но я двинулся навстречу домовому. Сунул руки в карманы, вытащил две полные горсти и швырнул прямо в него: соль из правой руки, железные опилки из левой.
Ведьмак, не жалея себя, сделал все в точности так, как нужно. Сначала сжег дерево домового, лишив его запаса сил. Потом раздразнил его, вынудив потратить оставшееся. Однако закончить работу предстояло мне; я не мог позволить себе промахнуться.
От окна к раскрытой двери тянуло сквозняком, что было мне на руку. Облако соли и железных опилок угодило точно в домового. Раздался крик, такой громкий, пронзительный, что у меня свело зубы и чуть не лопнули барабанные перепонки. Соль обожгла домового, железо вытянуло последние силы. Миг — и он исчез.
Ушел навсегда, и это я прикончил его!
Чувство облегчения, однако, владело мной недолго. Ведьмак зашатался, и стало ясно, что он вот-вот упадет. Я кинулся к нему, чтобы подхватить, — рванулся что было сил… Но опоздал. Колени у него подогнулись, руки соскользнули со стола, и он рухнул на спину, с силой стукнувшись затылком о каменные плиты пола. Я попытался поднять его, но он был жуть какой тяжелый. Я заметил, что у него сильно идет носом кровь.
Поначалу я даже не смог расслышать его дыхания — и почти перестал соображать от ужаса. Потом наконец в горле у него заклокотало. Да, Ведьмак серьезно пострадал, и ему срочно требовался лекарь.
Когда я бежал в деревню по склону холма, шел проливной дождь, в небе гремел гром и вспыхивали ослепительные, ветвистые молнии.
Я понятия не имел, где живет лекарь, и в отчаянии постучал в первую же дверь. Ответа не последовало, и в следующую секунду я уже заколотил кулаками. С тем же результатом. Тут я вспомнил, что у брата Ведьмака, Эндрю, где-то в этой деревне лавка, и помчался в центр, оскальзываясь на булыжниках и утопая в ручьях дождевой воды.
Найти лавку Эндрю оказалось нелегко. Она была меньше, чем та, что он снимал в Пристауне, но расположена хорошо, на Вавилонской улице, на краю целого ряда других деревенских лавок. Вспышка молнии высветила вывеску над окном.