— Нам?
— Да. Тебе нужно спрятаться. А я могу помочь. Я могу увезти тебя на юг, в Арканзас.
— Арканзас?
— Когда-нибудь была там?
— Нет. — Кэрол даже вспомнить не могла, чтобы когда-нибудь упоминала это название.
— Мы будем все время переезжать. Нельзя надолго останавливаться в одном месте, это даст им возможность собрать силы против ребенка.
— Но почему? Почему они хотят его погубить?
Она всмотрелась в лицо Ионы, ища в нем ответа, но его лицо оставалось бесстрастным.
— Ты ведь слышала, — сказал он. — Они думают, что он — дьявол.
— После происшедшего здесь, я не знаю, может быть, они и правы, — пробормотала Кэрол.
— Не говори так! — прошипел Иона. — Это твой ребенок. Часть твоей плоти! И твой непременный долг — защищать его!
Кэрол поразила его горячность. Он, казалось, искренне беспокоился о ребенке. Может быть, потому, что у него и Эммы никогда не было своих детей. Но Эмма мертва, убита, а его это не трогает. Он беспокоился только о ребенке. Почему?
— Я обращусь в полицию, — сказала Кэрол.
— А как ты можешь быть уверена, что она не заодно с этими дураками Избранными? Или не присоединится к ним позднее?
От этой мысли ей стало страшно. Все это превращалось в какой-то параноидный кошмар.
— Ну вот, — сказал Билл, опускаясь рядом с ней на колени, — теперь я могу заняться остальными.
Кэрол заметила, что его руки тоже дрожали. Пока он развязывал узлы на спине Ионы, она боролась с желанием вцепиться ногтями в его лицо. Она не понимала, откуда эти беспричинные вспышки ненависти к Биллу, но решила не давать им власти над собой. Она возьмет над ними верх. Теперь она научится всем повелевать в своей жизни.
Кэрол поднялась с колен, подошла к окну в эркере и стала смотреть на очищающееся небо. Ей казалось, что она находится в центре мощного смерча и в отчаянии не знает, куда повернуть, в какую сторону пойти. Низко стоявшее солнце проглядывало сквозь рваные тучи на горизонте. Воздух опять стал холодным. Она обхватила себя руками и попыталась, растираясь, согреться.
И внезапно почувствовала, что у нее леденеет кровь.
Развязав последний узел веревки, приковывавшей Иону Стивенса к стулу, Билл услышал тихий стон — в нем трагически смешались боль и потрясение. Билл поднял голову и увидел Кэрол у окна в эркере. Она стояла спиной к нему и раскачивалась, будто оказавшись на палубе корабля во время шторма.
— Кэрол! Что с тобой?
Он увидел, как все ее тело напряглось. Она повернулась к нему, засунув руки глубоко в карманы сарафана. По ее лицу разливалась смертельная бледность.
— Я, наверное, — ответила она тихим хриплым голосом, — никогда не приду в себя.