— Да, только я уже…
— У меня остался третий вопрос, — перебила его Эни. — Обещай, что ответишь на него.
Девлин не отвернулся и не сказал, что она не вправе требовать от него обещаний. Вместо этого он кивнул.
— Кто же ты, Девлин? Ты знаешь обо мне все. — Она сжала его руку в своих. — Ты видел каждый шаг моей жизни.
Девлин смутился.
— Нет, Эни. Я держался поодаль… Видел тебя только мельком, пока не встретил в «Вороньем гнезде». Я не крался за тобой по пятам. Это… непристойно.
Девлин умоляюще глядел на нее, рассчитывая на понимание. Принадлежащие к Высокому двору всегда проявляли сдержанность в своих желаниях, подчинялись разуму, а не порывам. Чтобы сохранить Эни жизнь, чтобы спрятать ее, чтобы сейчас сидеть рядом с ней, Девлин нарушил все правила своего двора. Это она понимала. Непонятно только, почему он это делал.
— Тебе про меня все известно. И про нашу семью. Мне хочется узнать о тебе.
Эни не выпускала его руки, будто сплетение рук было единственным, что оберегало их обоих, не давая распасться на куски. Она не испытывала телесного голода и не пыталась насыщаться от прикосновения. Сейчас ее терзала жажда понимания.
— Кто ты, Девлин? Ты ведь совсем не такой, каким стараешься казаться.
Ее вопрос вызвал всплеск чувств Девлина, заставивший ее вздрогнуть. Вид у него был испуганный.
— Я целую вечность действовал в интересах моей королевы, стремясь наилучшим образом исполнять ее приказы… пока не появилась ты. А сегодня узнал от Бананак, что ты — ключ к гибели Сорши. Понимаешь? Это прямая угроза моей королеве. Я должен был бы, не раздумывая, тебя убить. Еще четырнадцать ваших лет назад. Или сегодня, после встречи с Бананак.
— Я рада, что ты этого не сделал.
— Я тоже, — признался Девлин. — Но если твоя жизнь губительна для Сорши… я не в состоянии пожертвовать всем.
— Понимаю.
На самом деле она ничего не понимала. Все слова потеряли смысл. Давно она не ощущала себя такой слабой, как сейчас.
Эни встала на колени, чтобы оказаться лицом к лицу с Девлином. Он не отвернулся, но его сердце забилось быстрее,
«Из-за меня».
Медленно, будто Девлин был сделан из тончайшего стекла, которое разобьется от неловкого прикосновения, Эни наклонилась и провела губами по его губам. Это даже не был поцелуй; только прикосновение, легкое, как крылья бабочки. Но этот поцелуй был способен остановить весь окружающий мир. Теперь ей стало еще труднее говорить.
«Куда меня заведут эти слова и чувства?»
Она встала, собираясь идти к дороге.
— Идем, — сказала она Девлину.
— Куда? — с беспокойством в голосе спросил он. — Я не могу взять тебя к Джилл. Она в Стране фэйри.