Эни смотрела только на дорогу. Она еще добавила скорости. Рассказ давался ей нелегко. Отчасти она по-прежнему сомневалась, можно ли довериться Девлину. А о чем-то боялась говорить.
Девлин терпеливо ждал. Так прошло несколько минут.
— Ты, наверное, знаешь, что гончие чувствами не кормятся. Мы их только будоражим для других фэйри Темного двора. У гончих свое питание.
— Знаю. Гончим требуются не чувства, а прикосновения.
Девлин догадался: Эни давала ему понять, что ей одних эмоций мало. Необходимо и прикосновение. Он дотронулся до ее руки, сжимавшей рычаг.
— Я был невнимателен. Прощаешь меня?
В ответ Эни снова увеличила скорость.
— Телесный голод, — сказал Девлин. — У гончих есть телесный голод. — Он переплел свои пальцы с пальцами Эни. — Теперь я понимаю, почему ты все время льнула ко мне. Жаль, я раньше не догадался. Прости, пожалуйста.
Эни хватала ртом воздух. Похоже, его осведомленность ее испугала. Действительно, гончим свойствен телесный голод, они не питаются эмоциями. До сих пор Девлин смотрел на нее, как на фэйри Темного двора, имеющую частичку смертной природы. Как же он не подумал об отцовском наследии? Молодые гончие практически не умели прятать эту потребность. Потому они и не могли путешествовать вне стаи. Девлин ошибочно принял независимость Эни за отсутствие у нее потребностей в телесном питании.
— Не бойся. Я не воспользуюсь преимуществом, — прошептал он. — Если надо, держись за мою руку или… обними меня. Мне бы раньше…
— Я прикасалась к тебе не для этого, — отозвалась Эни, слегка покраснев.
Подобных слов он не ожидал и смутился.
— Мне убрать руку?
— Нет! — засмеялась она. — Я боюсь. И жутко голодна. Я тут даже думала: неужели мне суждено умереть от голода? Гончим нужны прикосновения. Не знаю, научусь ли я когда-нибудь управлять своим голодом. Пока что я слабею.
Девлин глядел не на нее, а в окошко. Но он высвободил часть эмоций, чтобы накормить ее. Он чуть дальше допустил ее в свой внутренний мир.
— Девлин!
Он повернул голову, но продолжал молчать. Правила, по которым он привык жить на протяжении вечности, таяли, как утренний туман. Для питания ему требовалась кровь. Он получал ее, казня отступников и сражаясь с врагами Высокой королевы. Девлин позволял себе и иные удовольствия, не принятые при дворе. В глубине души он выбрал для себя жить так, словно правила Высокого двора соответствовали его инстинктам. А на самом деле выбор ему приходилось делать каждый день.
— Можно, я подержу твою руку? — попросила Эни. — Ну пожалуйста. Я хочу, и ты… я думаю, ты хочешь, чтобы я…