Энни ждала, что Алекс снова начнет свои упреки, но он молчал, и тогда она решилась поднять глаза. Алекс пребывал в задумчивости, и по его виду невозможно было догадаться, что за думы овладели им. Неужели он замолчал, потому что его мучает совесть из–за своего неуклюжего высказывания?
— Знаете, Энни, — внезапно прервал молчание Алекс. — Ваше поведение помогло мне разобраться в ситуации.
— Вот как? — с тревогой в голосе спросила Энни. Ей не надо было объяснять, какие именно моменты ее поведения имеет в виду Алекс.
Совершенно очевидно, что он не поверил ее сказкам о том, как она на досуге просматривала документы и нечаянно обнаружила путаницу… А не поверил ей Алекс потому, что она сама выдала себя своими обвинениями. Догадаться, что она имела в виду тех самых женщин, которым адресовались корзины цветов, не составляло труда. Даже если бы мистер Кроуз не обладал аналитическим складом ума, который позволял ему руководить крупной компанией…
— Вот так, — передразнил ее Алекс. — Я понял, что у меня есть некоторые проблемы. И понял, как я смогу их разрешить.
Почему–то Энни пятками чувствовала, что его способ решения проблем ей не понравится. Господи, какой тяжелый человек! Что он ее мучает, поругал бы и отпустил!
Она ожидала чего угодно, но его вопрос вызвал у нее полное недоумение.
— Есть у вас загранпаспорт?
— Что у меня есть? — Она решила, что ослышалась.
— Загранпаспорт, — терпеливо повторил Алекс Кроуз.
— Ну есть. А вам зачем? — Энни все еще не понимала, что от нее хотят.
Паспорт она оформила в прошлом году, когда они с мамой впервые за очень долгое время решились оставить дела в гостинице и устроили недельные каникулы в Голландии. И что теперь, Алекс предложит ей собрать пожитки и уматывать в Амстердам, с глаз его долой?
— Я уже говорил вам, что собираюсь в Италию вместе с моей семьей, — напомнил он.
— Да–да, ваша сестра Алисия хочет поплавать в гондоле, — подтвердила Энни.
— Дело в том, что я еду туда один, — с легким вздохом сожаления пояснил Алекс.
— Так вы же говорили, что с вами едут и родители, и сестра…
— Вы не поняли, Энни. Я еду с родителями, но — один. Впрочем, раз у вас есть загранпаспорт, я буду не один.
— Я не понима… О! — Внезапно до нее дошло, что он хочет сказать. Очевидно, одна из тех четырех женщин, что получили цветы, должна была поехать в Италию вместе с ним.
А теперь, после того, как Энни перепутала открытки, они все и разговаривать с ним не хотят. И никто не желает составить ему компанию в поездке. Наверное, с ним должна была поехать та из женщин, которая не замужем. Энни попыталась вспомнить, была ли хоть одна из четырех открыток адресована «мисс…» — но так и не вспомнила.