Завещание Аввакума (Свечин) - страница 43

Теперь вот что. Свистуновым я займусь сам, есть у меня кое-какие хлыстовские адреса. Ты же иди немедленно к Гаммелю и найди-таки с его помощью Буффало. Я слышал кое-что об этом головорезе. Его настоящее имя — Федор Ратманов. Рогожцы наняли его пару лет назад, когда тот вернулся из Северо-Американских Соединенных Штатов, где был пастухом, или, как они говорят, ковбойцем. Эти американские ковбойцы — страшные задиры, дуэлянты, вообще народ очень буйный. Все ходят с револьверами, как испанцы с ножами, и чуть что — стреляются насмерть. Полиции там нет и в помине, но есть некие правила чести пастухов-дуэлянтов: нельзя стрелять в спину, у противников должны быть равные условия и тому подобное. При таком подходе побеждает тот, кто стреляет быстрее и метче. Наш Буффало достиг в этом деле неслыханного мастерства и прославился как самый опасный стрелок, уложив будто бы более 40 человек. В конце концов, он там всех достал, убил кого-то не того, и пришлось ему спасаться бегством обратно в Россию. Здесь его с таким полезным дарованием и наняли на службу рогожцы.

Так вот, Алексей Николаевич. Найди этого господина, предложи от моего имени негласное сотрудничество и в качестве первого шага к нему сообщи о сведениях Здобнова и об убийстве Косарева. Скажи, что рукопись находится, наверное, у хлыстов. И разберись, кстати, с деньгами — мне час назад доложили, что Гаммель забрал обратно из банка все 450 тысяч. Похоже, Буффало приехал и потребовал сдать ему сумму. Это небезопасно — с лякинскими ребятами шутки плохи, а они сейчас злые: остались и без рукописи, и без денег…

И Лыков, вооружившись револьвером, побежал к ювелиру.

Китайские ряды.

В магазине Алексей застал, кроме хозяина и Марка, еще одного человека — коренастого, с могучей шеей и широченными плечами, с загорелым лицом, обросшим наполовину седой бородой. Он походил на обычного «крепкого» крестьянина южнорусских губерний, каких немало толкается на ярмарке в поисках хомутов. Но глаза у бородача были странные: они, казалось, видели одновременно и Лыкова, и стоящих в стороне Гаммеля с Каланчой, и прохожих на улице.

Гаммель, обрадованный, подбежал и за рукав подвел Алексея к незнакомцу.

— Вот, Буффало, познакомься — наш спаситель Алексей Николаевич Лыков.

— Больно неказист, — усмехнулся Буффало, пожимая протянутую руку — Я-то думал, он вроде Каланчи.

— Ты с ним поосторожнее, — посоветовал Марк, — а то без пальцев останешься.

Алексей попробовал было повторить свой фокус с рукопожатием, но ковбоец мгновенно и ловко выдернул руку из захвата.