Обрадовавшись приходу Данилова, он попытался обсудить с ним новости:
— Вова, представляешь – мне дали выговор! За какую-то совершенно незаметную утечку закиси азота!
— Страдание очищает душу, Артур, — Данилов уселся в кресло и прикрыл глаза.
Саркисян понял, что разговора не получится, и затих в ожидании новой жертвы…
По окончании утренней конференции заведующая встала, нашла взглядом утомленного дежурством Данилова и попросила:
— Владимир Александрович, загляните, пожалуйста, ко мне. Прямо сейчас.
«Ну теперь нас точно произведут в любовники», — подумал Данилов.
Кабинет заведующего подстанцией преобразился. Чистота, порядок, кактус на подоконнике. Перехватив взгляд Данилова, Новицкая улыбнулась:
— Кактусы всегда были моей слабостью.
— Я помню, — отозвался Данилов.
— А что ты еще помнишь? — заведующая уселась за стол и жестом указала Данилову на один из четырех свободных стульев, протянувшихся в ряд вдоль стены.
При Тюленькове стулья обычно стояли в центре кабинета или у стола. На одном из них обычно висел пиджак хозяина, на другом – лежали папки с документами, на третьем – фармацевтический справочник, на четвертом – еще что-нибудь.
Данилов сел и выжидательно посмотрел на начальницу.
— Что ты еще помнишь? — повторила свой вопрос та.
— Елена Сергеевна, дежурство выдалось утомительным, но скучным, — глядя прямо в ее зеленые с искорками глаза, ответил Данилов. — Вспомнить нечего. Разве что вся подстанция обсуждает наши с вами мнимые взаимоотношения и прочит мне место старшего врача.
— А из вас мог выйти неплохой старший врач, Владимир Александрович, — принимая вызов, перешла на «вы» Новицкая.
— Навряд ли, — ответил Данилов. — Я не люблю поучать людей.
На подстанции – чрезвычайное происшествие. Авария. Машина четырнадцатой бригады перевернулась на повороте, возвращаясь с последнего вызова на подстанцию. За рулем был «чужой», подменный водитель, присланный вместо заболевшего бригадира Терещенко.
Бригадиров среди водителей трое – по одному на каждую смену. Работают бригадиры только на суточных бригадах.
Вообще-то «скорая помощь» – это не одна, а две разные организации «в одном флаконе». Дело в том, что у всех прочих экстренных служб – у пожарных, у милиции, у спасателей, автомобили собственные, принадлежащие той же организации. Автомобили московской «скорой помощи» принадлежат не станции, а автобазе «Моссанавтотранс», которая находится в Филях. Этой автобазе принадлежит вообще весь государственный санитарный транспорт в столице. Медицинские учреждения берут у нее в аренду автомобили вместе с водителями. Разумеется – за деньги. Автобаза ежемесячно выставляет станции «скорой» и «неотложной помощи» счет, и станция оплачивает аренду.