Мусинский, обычно не любивший опозданий и опаздывающих, пребывал в хорошем настроении и Данилову замечания не сделал – махнул рукой: «Заходите» – и продолжал, не прервавшись:
— В Москве не вскрывают около половины умерших, точнее, сорок пять процентов. Если учесть, что на вскрытиях обнаруживается до сорока процентов расхождений диагнозов, значит, правильно диагностированных при жизни заболеваний у нас примерно пятнадцать процентов. Самая высокая смертность по округам отмечается в Зеленограде и в Южном административном округе, а самая низкая – в Центральном и Юго-Западном административных округах…
Мусинский был не только завкафедрой, но и главным патологоанатомом департамента здравоохранения, а также председателем московского общества патологоанатомов.
— Из пятидесяти пяти процентов вскрываемых патологическая анатомия вскрывает тридцать три процента, а бюро судебно-медицинской экспертизы – двадцать три процента…
«Это показывает, что большая часть людей умирает своей смертью, а не от чужой руки», — подумал Данилов.
— Самой распространенной причиной смерти остаются сердечно-сосудистые заболевания, доля которых составляет пятьдесят пять процентов. Второе место в Москве традиционно занимают онкологические заболевания, но их доля постепенно уменьшается. Примечательно, что в целом по стране на втором месте стоит не онкология, а насильственная смерть…
Говорил Мусинский медленнее обычного, словно желая убедиться в том, что его не только слушают, но и понимают.
— Среди инфекционных заболеваний шестьдесят пять процентов составляет смертность от туберкулеза, доля смертей, вызванных ВИЧ-инфекцией, примерно втрое меньше. Анализируя причины расхождения диагнозов, я ежегодно убеждаюсь, что и по сей день во многих стационарах нашего города диагнозы формулируются совершенно безграмотно. Мы забыли постулат, гласящий, что диагноз – это показатель опыта и качества работы врача. Как руководитель городской патологоанатомической службы, я намерен продолжать борьбу за правильную формулировку диагноза…
Данилов вспомнил, как рассвирепел Мусинский, увидев историю болезни, оформленную одним из врачей-дежурантов и не глядя, по запарке, подписанную заместителем главного врача. Дежурантами, то есть врачами, работающими исключительно на дежурствах, становятся не самые лучшие, но все равно диагноз: «Вегетососудистая дистония, осложнившаяся скоропостижной смертью», — был хорош только для анекдота.
— Что означает «осложнившаяся скоропостижной смертью»? — восклицал Мусинский, картинно хватаясь за голову обеими руками. — И откуда, из какого пальца, высосан диагноз «вегетососудистая дистония»? В международной классификации такого заболевания нет и никогда не было! Проще и честнее написать в диагнозе: «Ни хрена не знаем, поэтому ни хрена не поняли и лечили хрен знает от чего»!