Зато через
месяц Майкл уже занимал каюту на атомном ударном авианосце «Президент Клинтон»,
где 2-й эскадрильей командовал майор Ларош.
Но все это
время его не покидало какое-то подлое чувство, как будто он делает что-то
лишнее. Он не понимал, что именно в его жизни плохо, почему ему вся эта суета
бесконечно безразлична и что еще он должен свершить, чтобы наконец это чувство
прошло.
У него было
много возможностей остаться на берегу, ему предлагали инструкторскую работу,
так как он классный пилот, но он рвался в бой. Два года беспрерывных походов,
вылетов, бомбежек в Афганистане, Ираке, Сирии, Ливии, Турецком Курдистане. Он
рисковал, совершал чудеса атак с воздуха, немыслимыми способами дразнил
зенитные ракетные комплексы ПВО, выманивая у них в молоко весь боекомплект, а
потом расстреливая их, уже беззащитных. Опасность на какое-то время будоражила
его, но не надолго. Подлое сосущее чувство не проходило, а только обострялось.
Озарение пришло в ледяных волнах за секунду до смерти. У него появилась цель, и
проявился смысл. Чудны дела твои, Господи!
От
воспоминаний Михаила оторвал голос Изволь:
– Ты не забыл,
что тебе нужно взять крем и обработать руки?
– Ты еще
здесь? – удивился он.
– Я всегда
буду с тобой.
– Даже…
– Нет, я
деликатная девушка, в этих случаях программа Би-Пи блокирует некоторые мои
функции. Я просто не вижу ничего плохого.
– Совсем не
видишь?
– Я не знаю –
что это такое. Я – как ребенок. Я не умею осуждать, врать, льстить, хитрить…
–
Стоп-стоп-стоп! Достаточно! А недостатки у тебя есть?
– Должны быть…
В мире нет ничего совершенного.
– Какие?
– Я же тебе
сказала – я не вижу ничего плохого. Я не знаю, что такое недостаток. Даже у
себя. Канал нашего с тобой общения не пропускает отрицательные эмоции, я –
некорректную информацию о тебе. Знай это и не стесняйся ничего.
– Понятно. Моя
жена тоже считала, что она не имеет недостатков…
– Ты все-таки
возьми тюбик, намажь руки и сломанные ребра заодно. Не помешает. Остатки завтра
выдави на голову Палмера.
– Ха! Да ты
веселая девица!
– Что смешного
я сказала?
– Ну, как,
разве это не смешно – выдавить остатки на голову Палмера?!
– Не понимаю.
Я всего лишь конкретно назвала действие, которое ты можешь произвести.
– М-да,
похоже… я уже заметил у тебя один недостаток…
Он сходил на
нос, открыл бардачок, там действительно оказался маленький белый тюбик. То, что
он не имел какого-то особого дизайна, говорило о том, что этот крем не
производился для продажи. На нем стояла маркировка русскими буквами.
Беловский взял
тюбик, пошел к своей постели, и только тут до него дошло: откуда в бардачке
новейшего спасательного бота ВМФ США мог оказаться русский тюбик?