— Слушайте меня! Теперь вы служите великому Лодру! Ясно?
— Да, — ответили нестройным хором новые Обращенные.
Кулл, осмысливая увиденное, отправился на поиски одного из командиров, пришедших только что.
Сейчас прямо на его глазах обыкновенных людей насильно заставили служить неведомому злобному божеству. И если такое будет происходить и дальше, то за счет пленных армия Лодра скоро будет насчитывать сотни тысяч человек.
А это серьезная сила, особенно если учесть, что Обращенным не ведомы ни боль, ни страх.
Наконец он увидел нужного человека и окликнул его. Тот остановился.
— Что случилось? — спросил он, внимательно глядя на атланта.
— Вы пришли из того городка, что в дне пути на полдень?
— Да.
— А где Бонг? Ну, тот чернокожий, что уходил вроде с вами?
— А, Бонг, — кивнул, вспоминая, десятник. — Он погиб.
— Как?
— Да полез на одну бабу, забыв о приказе не терять времени, и она тут же ему сделала «вторую улыбку».
— Перерезала горло? Женщина? — удивился Кулл. — И что вы с ней сделали?
— Что-что? Убили, конечно.
— Странно, — пробормотал варвар: насколько он знал наемников, они никогда не упускали возможности поразвлечься.
— А что странного? — пожал плечами десятник. — Когда есть приказ самого Агира оставить развлечения до окончательной победы, а над душой стоят три его жреца и следят за выполнением его приказов, лучше подчиняться.
— Вот как? А когда же мы пойдем за этой окончательной победой?
— А я откуда знаю? — раздраженно буркнул десятник. — Я здесь уже две луны, а сегодня только третий раз вышел из Крепости. Тангор молчит, потому что не знает, а с Агиром только он и разговаривает. И еще ты. Вчера. — Он прищурился. — Вот ты у него и спроси.
— Думаешь, стоит?
— Тебе виднее.
После этих слов десятник повернулся и ушел. Кулл пожал плечами, но решил пока не приставать больше ни к кому с расспросами.
Спустя еще несколько однообразных дней Кулл проснулся глубокой ночью и долго лежал неподвижно, пытаясь понять, что же его разбудило. Вокруг храпели Обращенные, где-то за пределами казармы прохаживались по стенам часовые.
Открыв глаза, он увидел над собой невысокий потолок, внимательно прислушался к своим ощущениям и тотчас же почувствовал внутри нарастающее тепло. Кажется, это опять нагревался медальон Черона.
Атлант прикоснулся рукой к груди, но кожа оказалась холодной.
— Кулл! — внезапно раздался в его голове голос. Он звучал очень слабо, и понять, кому он принадлежал, было трудно. — Кулл, это я, Черон. — Теперь голос стал четче. — Ты слышишь меня, Кулл? Да скажи же что-нибудь!
— Да, слышу, — проговорил варвар, мгновенно охрипнув от изумления.