— Лейтенант, идите отдыхайте. Мы вас крикнем, если что.
— Товарищ подполковник, но я…
Короче, мне удалось уговорить его допустить меня к вылету. А что? Время есть. К вылету уже готовятся, успею вернуться.
Несмотря на то что скоро должен был сесть грузопассажирский самолет, я получил разрешение на вылет для сопровождения бомбардировщиков.
У моего самолета стоял главный инженер полка и осматривал пробитые плоскости, а вернее, заплаты на них, водя рукой и ища зацепы.
— Хорошо сделано, — сказал он мне, когда я подбежал к ястребку.
— Так Семеныч же! — одной фразой пояснил я, натягивая высотный комбинезон.
— Как с аэродинамикой после покрытия всех технических отверстий мастикой? — спросил главный инженер.
— Во! — показал я большой палец и стал застегивать парашют, одновременно выкладывая подробности: — Скорость набирает быстрее, скольжение глаже, нет такого торможения на виражах, как было раньше. — Застегнув последний ремень, стал с помощью сержанта-механика карабкаться по крылу до фонаря.
— Скорость повысилась?
— Ненамного, но заметно, — ответил я, с удобством устраиваясь на парашюте.
— Мне нужен рапорт о всех нововведениях, что вы сделали, — крикнул инженер.
— Хорошо, после возвращения, — тоже крикнул я в ответ.
Техники уже подкатили компрессор и стали подготавливать его к пуску.
— От винта! — крикнул я, и мы совместно запустили еще теплый мотор.
Двадцать шесть СБ Никитина — полк получил пополнение из Сибирского военного округа, а вот приказа на переформирование все не было — по одному пошли на взлет.
Заняв свою привычную позицию над строем бомбардировщиков, я «змейкой» шел в боевом охранении, внимательно следя за воздухом. То, что вылет будет без встреч с немецкими истребителями, я сомневался.
— Лютик, я Бычок, слышишь меня? Прием, — услышал я вызов комиссара Тарасова. Как обычно, строй бомбардировщиков вел он. Никитин хоть и был опытным летчиком, но в бой самолеты водил редко, выполняя в основном административные функции. Видимо, поэтому в полку был такой порядок, тут не только просматривается работа капитана Смолина.
— Бычок, я Лютик, слышу вас.
— Лютик, иди вперед, посмотри, если над прорывом немцы, расчисти нам дорогу.
— Понял! Выполняю, — ответил я.
— Поосторожнее там, — попросил комиссар.
— Безумными могут быть приключения, герой же должен быть разумным, — слямзил я фразу одного уже покойного журналиста.
На земле мы расчистку воздуха не обговаривали, я должен был только сопровождать их и охранять. Но решение комиссара было правильным. Толку от вылета, если они не смогут выполнить свою работу?