Н. Ридли также заявляет, что "тэтчеризм ни в коей мере не был отработан" к тому времени, когда Маргарет стала лидером17.
Характеризуя свой стиль политического лидерства, Тэтчер чаще всего называла себя "политиком убеждения" (conviction politician), и даже исследователи, отрицающие серьезную идеологическую подоплеку ее действий, согласны с этой характеристикой. Однако симптоматично, что сама Тэтчер начала использовать эту формулировку лишь с конца 70-х годов, т.е. тогда, когда ее "ученичество" практически завершилось. И это лишнее доказательство того, что в понятие "убеждения" она вкладывала нечто большее, чем ее инстинктивная приверженность к традиционным британским ценностям. И вовсе не случайно, что сам термин "тэтчеризм" появляется где-то в конце 70-х годов, когда реакция соединения практически закончилась и "сплав" был готов к употреблению.
Поскольку данная трактовка является исходной для последующего изложения, я хотел бы привести дополнительные аргументы в ее пользу. Если мы вспомним поведение Тэтчер в качестве министра образования в кабинете Хита, мы легко сможем убедиться в том, что ее убеждения тогда не помешали ей без особого сопротивления принять его знаменитый поворот на 180°. Да и ее действия на посту министра образования не были эталоном "правой" политики.
Мне могут возразить, что это был обычный прагматизм политика не самого высокого ранга, и я тоже считаю этот довод достаточно серьезным. Однако представим себе, что Тэтчер имела ту же самую степень убежденности в 1972-1974 гг., что и в 1979 г. Поступила бы она тогда точно так же или ее поведение было бы иным? Не думаю, что она подала бы в отставку в знак протеста против "поворота назад", как это сделал Н. Ридли. Но я убежден, что она нашла бы другой, более безопасный для своей карьеры путь заявить о своей особой позиции.
Те, кто делает упор лишь на "инстинктивном" аспекте тэтчеризма, явно недооценивают роли теоретического знания и процесса "перевода" инстинктивных устремлений в прочное политическое и идеологическое убеждение. Чтобы быть уверенным в себе и своих действиях, политик должен не только чувствовать, но и знать, и только чувства и знания, объединенные вместе, создают прочную основу для четкой политической линии, особенно в критических условиях.
Конечно же, даже после периода "обучения" Тэтчер сохранила свойственный ей прагматизм, однако он также стал более идеологизированным, и не только благодаря ее собственной "идеологизации", но и той драматической перемене во всей интеллектуальной и политической поддержке, которую получила в тот период неолиберальная политика. Поэтому "интеллектуальную революцию" вполне целесообразно рассматривать как своего рода условие для возникновения тэтчеризма и одновременно как получившую дополнительный стимул от него.