Однако в результате драматических изменений в составе кабинета и правительства к середине 80-х годов, и особенно после выборов 1987 г., влияние умеренных в кабинете почти что сошло на нет и как результат этого социально-экономическая политика правительства стала утрачивать сбалансированный характер. Между тем необходимость серьезной коррекции становилась все настоятельнее. Как показали выборы 1987 г., масштабы географической и социальной дифференциации стали слишком велики, ситуация в области здравоохранения, образования, наукоемких отраслях производства, профессиональной подготовки требовала принятия новых мер и новых решений, а европейская политика - большей гибкости.
Можно без преувеличения сказать, что отставка таких крупных фигур из числа ее оппонентов, как Прайор в 1984 г., Хезелтайн в 1986 г. и Лоусон в 1989 г., серьезнейшим образом снизила способность правительства Тэтчер корректировать свою политическую линию и свои подходы, как того требовала обстановка.
Анализируя предвыборный манифест 1987 г., профессор Миддлмас приходит к выводу, что только в 1985-1986 гг. правительство приблизилось к формулированию чего-то подобного "генеральному проекту" или "стратегии"[491]. Однако почему это произошло именно в данный период и что за стратегия это была? Полагаю, что главная причина заключалась именно в том изменении баланса сил, о котором только что говорилось. Сложившаяся к этому моменту ситуация резко повысила способность Тэтчер "планировать" действия правительства, и не только планировать, но и реализовать их. "Подушный налог" и европейская интеграция не были изолированными случаями, они были лишь самыми яркими и бросающимися в глаза.
Вывод, который из всего этого следует, прост: до тех пор пока Тэтчер формулировала свою стратегию или "проект" в форме общих принципов и подходов и вследствие этого оказывалась способной реагировать и на обстоятельства, и на давление со стороны оппозиции, эта стратегия приносила ощутимый успех и для нее самой и для ее партии. Но как только она изменила способы формулирования и реализации своих замыслов, это тут же привело к окостенению политики, неизбежным изменениям в отношениях внутри правящей группы и "восстанию" против нее. Это также объясняет парадокс выборов 1987 г.: несмотря на столь тщательно разработанную систему мер по углублению "тэтчеристской революции", тэтчеризм довольно быстро перешел от наступления к обороне, а его политические позиции становились все слабее и слабее. И то, что Тэтчер была "свергнута" не своими оппонентами, в принципе не принимавшими ее политики и подходов, а теми, кто расходился с ней скорее в тактике и выступил за модифицированную версию того же тэтчеризма, лишь подтверждает сказанное.