Состоялась встреча с нашим научным руководителем академиком Б.Н. Юрьевым. Леонид Дунц рассказал о плане нашей работы и представил меня, первокурсника, как нового участника работы. Борис Николаевич одобрил наш план и пожелал успеха.
Работать после лекций над нашим проектом было очень интересно. В лаборатории кафедры «Технология самолетостроения» я сам штамповал на большом прессе заготовки половинок патрубка из тонкой нержавеющей стали. Затем начал осваивать точечную электросварку тонкой нержавейки. Пока подобрал силу тока и давление электродов… А времени у студента было очень мало. Учебная нагрузка огромная. Да и дорога до дома в один конец занимала больше часа. Все-таки я добился хорошего качества сварки и представил три готовых патрубка для нового, невиданного доселе и неизвестного науке — бесклапанного пульсирующего двигателя.
К сожалению, мы его так и не испытали. У студента Чернонога — единственного двигателиста в нашей команде — начались проблемы с учебной успеваемостью. Он был отчислен из института и мобилизован в Красную Армию. А бесклапанный пульсирующий двигатель так никем в последующие полвека и не был создан.
Но я приобрел неоценимый опыт работы в команде энтузиастов и ощутил радость творческого труда. Наша дружба с Леонидом Дунцем и Борисом Блиновым продолжалась. Мы разрабатывали еще несколько фантастических проектов. Уже через пару лет о нашей компании трех евреев в институте говорили: «А, эти — Анц, Дунц и Блинц?» Вскоре они защитились и начали работать самостоятельно. Оба создали много изобретений. Борис Блинов получил титул «Заслуженного изобретателя СССР», много ездил по стране с лекциями и занимался внедрением своих изобретений. Но рано умер. Леонид Дунц остался верным конструктивно-подобным моделям. Разработал теорию подобия таких моделей, защитил диссертацию и успешно трудился в ОКБ в Филях, где исследовал на моделях динамические колебания сначала тяжелых сверхзвуковых бомбардировщиков, а затем связок корпусов космических ракет.
Допуски и технические измерения мы изучали в Моторном корпусе МАИ. Огромный зал лаборатории был уставлен множеством прецизионных приборов, оптических и механических приспособлений для точнейших измерений резьбы и линейных размеров. Все это богатство тщательно сохранялось под стеклянными колпаками или в чехлах. Работники лаборатории и преподаватели кафедры строго следили за чистотой и нашим бережным отношением к оборудованию. Тут нас научили ловить микроны.
Моторный корпус по площади был самым большим в институте за счет большого числа действующих исследовательских лабораторий, работающих по заказам моторных заводов. То и дело в любое время дня вдруг по институту разносился пронзительный звук заработавшего сопла реактивного, а иногда и небольшого ракетного двигателя.